Ночные твари

– Ваша честь, – сказал Астер, – я возражаю против любых упоминаний об исчезновении дочери мистера Фарра. Определенно, это одни предположения, а не факты, и они не имеют никакого отношения к делу.

– Ерунда, – сказала Ярдли. – Очевидно, что тот, кто убил миссис Фарр, также похитил и Хармони Фарр. Присяжные должны это услышать.

– Какие доказательства в пользу этого предположения вы собираетесь представить? – спросил Астер.

– Мы представим показания Такера Фарра, а также агента Болдуина о шалаше, из которого была похищена девочка, и о том, что было там обнаружено.

– Другими словами, ничего, ваша честь. Девочка могла просто сбежать из дома, и у обвинения нет никаких доказательств, опровергающих это, помимо найденного сотового телефона. Это попытка воспламенить чувства присяжных. Они будут предвзято настроены против моего клиента только потому, что в деле замешан ребенок, на что и рассчитывает миз Ярдли.

Уэстон задумался.

– Попахивает ерундой, миз Ярдли.

– Ваша честь, исчезновение Хармони Фарр является неотъемлемой частью дела. Девочка пропала вскоре после убийства своей матери, и объяснить это как-либо иначе нельзя. Доказательная ценность этого факта для присяжных в том, что они смогут получить целостную картину цепочки преступлений.

– А может быть, Хармони попросту сбежала из дома, – возразил Астер, – и это не имеет к делу никакого отношения.

– Мне это не нравится, – Уэстон покачал головой. – На мой взгляд, это никак не влияет на вопрос о том, действительно ли подсудимый убил миссис Фарр и пытался убить мисс Ривер. На основании правила четыреста три я запрещаю любые упоминания о Хармони Фарр и ее похищении.

– Ваша честь…

– Таково мое решение. Вернитесь на свое место.

Стараясь не показать свою реакцию, Ярдли вернулась за кафедру.

– Следователь Гаррет, вы лично обнаружили улики по данному делу, правильно?

– Действуя в соответствии с ордером на обыск гаража Майкла Закари, первичный осмотр провели я и специальный агент Болдуин. Я обнаружил эти предметы под стулом в помещении, примыкающем к гаражу.

Пока он говорил, Ярдли представила фотографии: стул, картины, коробка, в которой лежали улики.

– Когда вы и агент Болдуин арестовывали обвиняемого, какой была его реакция?

– Он вел себя воинственно. Спорил с нами, а в какой-то момент попытался оттолкнуть меня и проскользнуть мимо, и мне пришлось прижать его к стене и надеть на руки наручники. Затем мы отвезли его в ближайший полицейский участок для допроса, однако он отказался отвечать. Сильно нервничал, ерзал, постоянно озирался. Непрерывно стучал ногой по полу. Агент Болдуин обменялся с ним несколькими фразами, о чем, полагаю, он сам расскажет. Этот допрос явился моим последним участием в деле.

– Благодарю вас, следователь Гаррет, у меня всё.

Астер встал и оперся о кафедру. Какое-то время он молча смотрел на Гаррета, затем сказал:

– Вы сказали, что мой клиент нервничал, так?

– Да, он очень нервничал.

– До этого дела вы когда-либо встречались с ним?

– Нет, не встречался.

– Может, разговаривали с ним по телефону?

– Нет.

– Смотрели видеозапись с его участием?

– Нет, не смотрел.

– Значит, вы не смогли бы сказать, в какой степени возбуждения находится доктор Закари в тот или иной момент времени, правильно?

– Не понимаю, что вы имеете в виду.

– Он мог вести себя в тот момент совершенно естественно, но вы бы этого не поняли, разве не так?

– Ну, я могу определить, когда человек нервничает. Мы обучены распознавать внешние признаки обмана, и нервозность является одним из них.

– Разные люди различаются по степени возбуждения и нервозности, правильно?

Гаррет подумал немного.

– Да, различаются.

– И, опять же, вы не знаете, какая степень возбуждения является для доктора Закари нормальной, ведь так?

– Наверное.

– То есть вы не можете знать, была ли в тот момент его нервозность выше обыкновенной, правильно?

Гаррет оглянулся на Ярдли.

– Наверное, но…

– Спасибо, следователь Гаррет. Я был бы признателен, если б вы отвечали на мои вопросы прямо, не пытаясь увиливать.

– Я не…

– Вы сказали, что доктор Закари вел себя воинственно, правильно?

Гаррет снова оглянулся на Ярдли, словно ожидая, что та прикажет Астеру не перебивать его.

– Да.

– Вы только что арестовали его по обвинению в убийстве и похищении, так?

– Да, арестовал.

– Вас самого когда-либо арестовывали за убийство?

– Разумеется, нет!

– Вы согласны, что это сильная психологическая травма?

– Не знаю.

– Опять же, следователь Гаррет, пожалуйста, не пытайтесь увиливать. Явится ли арест за убийство психологической травмой? Шоком?

Гаррет оглянулся на присяжных. Ярдли подумала, что с его стороны будет глупостью это отрицать. Он может потерять доверие. Гаррет колебался слишком долго, поэтому она встала.

– Возражение, ваша честь. Это не имеет отношения к рассматриваемому делу.

– Отклоняется.

– Так как, следователь Гаррет? – продолжал Астер. – Это психологическая травма? Человека выдергивают с работы, полиция все переворачивает у него дома, после чего его арестовывают по подозрению в убийстве, что в штате Невада карается смертью. Психологическая травма – да или нет?