Ночные ведьмы

В одном из залов, где рассказывается о крае в период 1920-1941 гг. с удовольствием обратили внимание на портрет нашего нового знакомого - П. А. Железняковича, помещенного в числе активных работников Компартии и комсомола на Гродненщине.

Два зала посвящены теме "Край в период Великой Отечественной войны". Здесь мы задержались у портрета генерал-лейтенанта инженерных войск профессора Д. М. Карбышева. Он был контужен в первые дни войны в оборонительном бою именно здесь, в районе Гродно. Попал в плен. Три с половиной года провел в лагерях, но не смогли фашисты сломить его твердую волю, не склонили его к измене Родине. Разъяренные гордой непреклонностью, враги зверски замучили Карбышева в лагере Маутхаузен в феврале 1945 года.

- Как жаль... - шепчет Руфа. - Три с лишним года человек стоял против пыток, соблазнов, заманчивых обещаний, угроз, изощренной лжи. И только три месяца не дожил до Победы!..

А вот и уголок о нашем полку. Портреты командира полка Бершанской, комиссара Рачкевич, Ольги Сапфировой. Несколько фактов и цифр.

- Мы хотели бы расширить экспозицию о женском полку, но у нас нет пока материала. Очень просим помочь нам в этом деле. Посетители интересуются женщинами-летчицами.

- К сожалению, - говорим, - наши возможности весьма ограничены. К нам многие обращаются с подобной просьбой, а материала-то у нас нет. Только одни воспоминания остались.

- Хотя бы фотографии свои...

- Это обещаем.

Мы от души поблагодарили работников музея за оказанное нам внимание, за интересный рассказ экскурсовода. Честно говоря, до этой поездки я считала подобные музеи скучным местом, а на их экспонаты - порой ветхие, полуистлевшие - смотрела зачастую равнодушным взглядом. Это, наверно, потому что не всегда удавалось слушать пояснения. Но экспонаты, оказывается, молодеют и становятся интересными, когда к ним прикасается живое слово опытного экскурсовода.

- Какое впечатление вынесли вы из нашего музея? - спросила Ядвига Францевна.

- Самое основное это то, что единство Западной Белоруссии со всей Белоруссией, со всей советской землей имеет глубокие исторические корни, отвечаем мы с Руфой.

- Главное, всегда вместе боролись с врагами, начиная от татаро-монгольского ига и кончая последней войной с немецким фашизмом, подчеркивает Леша.

- Будем всегда вместе, - говорят сотрудники музея и крепко жмут руки на прощание.

Пока мы прощались, наш "телохранитель", Степан Иванович, успел переговорить с кем-то по телефону.

- Убедительно просят вас заехать на радио, - сообщил он, подойдя к машине.

Мы переглянулись и неопределенно пожали плечами:

- Время-то у нас...

- Это буквально на пять минут. Хотят сделать небольшую звукозапись.

Видя наше замешательство, добавил:

- Об Ольге Санфировой.

- Тогда везите, - соглашается Руфа.

Короткая, конкретная беседа с сотрудницей радио опять вернула нас к годам войны. Руфа рассказала о последнем боевом вылете Ольги, который закончился так трагически. Голос рассказчицы был спокойный, однако руки выдавали. Переплетенные пальцы нервно подрагивали. Но магнитофон не улавливал эти душевные импульсы. Да и есть ли такой аппарат, который мог бы записать в этот момент весь комплекс внутренних переживаний?

Я знаю, мысленно Руфа летит сейчас на горящем самолете. Команда летчицы: "Прыгай!" Свободное падение. Рывок за кольцо. Но парашют не раскрывается. В какую-то долю секунды Руфина успевает представить, как распластается сейчас на земле ее мертвое тело. Еще рывок - отчаянный, сильный. Над головой разворачивается огромный белый зонт. Руфа медленно опускается в темную неизвестность... А потом - все как в бреду. Лелю, прикрытую брезентом, утром увозят в полк. Едет и Руфа. Там Руфу заботливо укладывают в постель. Ночью она подумала: "А где же Леля?" Встала, пошла искать. В пустой комнате стоял гроб. Руфина подошла и среди цветов увидела лицо спящей Ольги... Очнулась уже в санчасти.

А магнитофон бесстрастно фиксирует ровный голос Руфы:

- Леля была отличной летчицей, хорошим командиром. Я любила ее за честность, смелость, сильную волю...

Мы приехали в ваш город, чтобы почтить память погибшей подруги.

- Вы знаете, что в Гродно есть улица имени Ольги Санфировой? спрашивает собеседница.

- Да. Именно туда мы и отправимся сейчас. ...Тихая окраинная улица. Медленно проехали из конца в конец. У каждого дома на табличке с порядковым номером - имя нашей Ольги.

- Значит, у всех жителей этой улицы она записана в паспортах, оглядывая одноэтажные домики, говорит Руфа.

- А все ли они знают, кто такая Ольга Санфирова? - размышляю я.

Остановились у дома № 3. Хозяйка сама вышла к нам навстречу. В беседе с ней выяснилось, что она не только знает, кто была Ольга, но и присутствовала на похоронах.

- Много народу провожало ее...

Подошло еще несколько человек. Уловив, о чем идет разговор, подключились к беседе. Мы рассказали об Ольге, показали ее фотографию в книге.

- Теперь будем знать, какой была наша Ольга Санфирова, - сказал кто-то.

"Наша"... Значит, не только на табличках, не только в паспортах, но и в сердцах живет здесь ее имя!