Ночные всадники

Несколько мгновений господствовало молчание. Его прервал голос Джона Аллондэля.

— Итак, Хоррокс, мы точно будем следовать вашим инструкциям, — сказал он. — В три часа утра, если вы не вернетесь или мы не получим от вас никаких известий, я забираю своих людей из ранчо и отправляюсь вас разыскивать. И горе этим черным дьяволам, если с вами случится что-нибудь дурное!.. Кстати, где же ваши люди?

— Они соберутся здесь к десяти часам. Мы оставили своих лошадей в конюшнях Лаблаша. Мы пойдем пешком к поселку, — отвечал полицейский офицер.

— Это благоразумно, — сказал доктор.

— Полагаю, что лошади были бы только затруднением в подобном случае, — заметила Джеки.

— Да, они могли бы служить прекрасной мишенью для метисских ружей, — прибавил Беннингфорд самым спокойным и любезным тоном. Его смелые проницательные глаза были прямо устремлены на полицейского офицера. Джеки украдкой наблюдала за ним, и в глазах ее чуть-чуть мелькала усмешка.

— Как мне хотелось бы быть там! — сказала она просто, когда Беннингфорд замолчал. — Ужасное несчастье, что я родилась девочкой! Скажите, сержант, могу я явиться помехой, если пойду туда?

Хоррокс серьезно посмотрел на нее, но в его взгляде все же промелькнуло некоторое восхищение ее смелостью. То, что было ему известно про нее, могло служить препятствием ее появлению на празднестве метисов. Но, разумеется, он не мог ей сказать этого. Все-таки ее отвага нравилась ему.

— Там может быть для вас большая опасность, мисс Джеки, — сказал он. — Я же буду так занят, что не буду в состоянии охранять вас, и притом…

Он вдруг запнулся, вспомнив старые рассказы, которые ходили про эту девушку. Может быть, он проговорился? Что, если эти рассказы справедливы?.. Холод пробежал по его спине при этой мысли. В таком случае, этим людям известны его планы!.. Он с большим вниманием взглянул прямо в лицо прекрасной девушки и внезапно успокоился. Нет, это не может быть правдой! Она не может иметь ничего общего с этими негодяями-метисами!..

Но Джеки подхватила его слова.

— Вы сказали: притом… В чем же дело? — спросила она, улыбаясь ему.

Хоррокс пожал плечами.

— Притом, когда метисы напьются, они не отвечают за себя, — сказал он.

— Это решает дело, — заявил Джон Аллондэль с насильственной улыбкой. — Ему не нравился тон Джеки. Зная ее хорошо, он боялся, что она все-таки захочет непременно быть там и видеть арест Ретифа.

Однако улыбка дяди только подстрекнула девушку. Слегка закинув голову, она сказала:

— Я не знаю…

Но дальнейший разговор на эту тему был невозможен, потому что как раз в этот момент явились полицейские солдаты. Хоррокс посмотрел на часы и увидал, что было уже почти десять часов. Время было отправляться в путь, и все, точно по взаимному уговору, сразу поднялись со своих мест. Во время суеты, происходившей при всеобщем прощании и отъезде, Джеки незаметно исчезла. Когда она вернулась, в комнате оставались только доктор и его жена, вместе с Беннингфордом, который уже приготовился уходить. Джон Аллондэль на веранде провожал Хоррокса.

Когда Джеки спустилась сверху из своей комнаты, миссис Аббот бросились в глаза патронташ и большая кобура револьвера у нее на поясе. Кроме того, она была одета как для верховой езды. По ее лицу можно было прочесть ее решение.

— Джеки, дорогая! — воскликнула в испуге миссис Аббот. — Что ты хочешь делать? Куда ты отправляешься?..

— Я хочу посмотреть на эту забаву… Думаю, что там можно будет повеселиться, — ответила она спокойно.

— Но!..

— Никаких «но» тут быть не может, тетя Маргарет! — решительно ответила Джеки. — Я думаю, вы меня знаете…

Миссис Аббот замолчала, но в глазах ее светилась тревога, когда она смотрела вслед удаляющейся девушке.

Глава XVII «ПУСКИ»

«Пуски» — это пляска метисов, таково буквально значение этого слова. Эта пляска обыкновенно превращается в настоящую оргию, во время которой разнуздываются страсти под влиянием опьянения и выступает наружу дикая природа этих полуиндейцев. Убийства и всякие преступления нередко являлись результатом этих оргий, но позднее, когда метисы несколько цивилизовались, такие явления сделались редкостью. Сохранились и прежние танцы индейцев: танец «Солнца», «Джига Красной реки», и хороший музыкант считался самым важным человеком на празднестве, так как музыка этой индейской пляски составляла тайну, известную лишь немногим.

Когда Хоррокс со своими солдатами отправился на празднество, то они все сняли свои мундиры и переоделись в убогую одежду метисов. Они даже выкрасили свои лица в медно-красный цвет, чтобы больше походить на индейцев. Смелые наездники прерии представляли собой группу каких-то оборванцев, когда пустились в путь с намерением захватить дерзкого разбойника. Все это были отважные люди, много раз бывавшие на волосок от смерти. Страх был им незнаком. Они знали, что их предводитель также отличался смелостью, часто даже превышавшей благоразумие, но до сих пор счастье всегда покровительствовало ему, и они охотнее следовали за ним и работали под его начальством, нежели под руководством его более осторожных товарищей по службе.