Ноги из глины

В дверь постучали. Ни один стук в дверь не звучал настолько исподтишка, как этот. Он был полон собственных гармоник. Он как бы говорил вашему подсознанию: «Если никто не ответит, тот, кто стучит, все равно отворит дверь и проскользнет в комнату, где обнюхает все щели, прочтет все бумаги, что попадутся на глаза, откроет несколько ящиков стола, сделает пару глотков из бутылки со спиртным, буде таковая найдется, но не свершит больших преступлений, ибо преступен он ровно настолько же, насколько преступен какой-нибудь хорек; он просто такой, какой он есть». В этом стуке было очень много смысла.

– Входи, Шнобби, – устало сказал Ваймс.

Капрал Шноббс проскользнул в комнату. Ваймс отметил про себя, что у Шноббса была еще одна характерная черта. Он умел скользить не только боком, но и передом.

Шноббс неловко отдал честь.

И еще… Капрал Шноббс не менялся, вообще не менялся. Даже Фред Колон более-менее подстраивался под изменчивую обстановку Городской Стражи, но ничто никоим образом не могло изменить капрала Шноббса. Что бы с ним ни происходило, в капрале Шноббсе все равно оставалось нечто фундаментально шноббское.

– Шнобби…

– Да, сэр?

– Э… садись, Шнобби.

Капрал Шноббс подозрительно посмотрел на Ваймса. Служебные выволочки, как правило, начинаются несколько иначе.

– Э, Фред сказал, вы хотели увидеться со мной, сэр, относительно рабочего времени…

– Да? Правда? О да. Итак, Шнобби, на скольких похоронах своих бабушек ты уже побывал?

– Э-э… на трех… – неуверенно откликнулся Шнобби.

– На трех?

– Как выяснилось, в прошлый раз нянюшка Шноббс не совсем умерла.

– И тем не менее ты отгулял все сполна. Почему?

– Мне не хочется говорить, сэр…

– Неужели?

– Вам это не понравится, сэр.

– Не понравится?

– Ну, знаете, сэр… вы можете очень расстроиться.

– Я могу расстроиться, Шнобби, – вздохнул Ваймс. – Но это ничто по сравнению с тем, как я расстроюсь, если ты не объяснишь…

– Дело в том, что в будущем году будет тривековный… трисотлетневый… трехсотлетняя гадовщина, сэр…

– И?

Шнобби облизнул губы.

– Я не хотел отпрашиваться по этому поводу. Фред предупреждал меня, что вы очень чувствительно реагируете на подобные предлоги. Но… вы же знаете, я состою в обществе рулевиков, сэр…

Ваймс кивнул.

– А, это те самые клоуны, которые переодеваются и играются в старые битвы с игрушечными мечами?

– Иначе говоря, в Обществе исторического возрождения Анк-Морпорка, сэр, – немного упрямо поправил Шнобби.

– Именно это я и имел в виду.

– Ну и… по случаю празднования мы собираемся воссоздать Битву за Анк-Морпорк. А для этого нужны дополнительные репетиции.

– Так, становится немного понятнее, – устало протянул Ваймс. – Значит, ты там маршируешь туда-сюда с жестяной пикой? В свое рабочее время?

– Э… не совсем. Сэр… э… говоря по правде, я езжу туда-сюда на белом коне…

– О? Изображаешь генерала, что ли?

– Э… немного больше, чем генерала, сэр…

– Продолжай.

Шнобби нервно сглотнул.

– Э… я буду королем Лоренцо, сэр. Э… знаете ли… последним королем, ну, тем самым, которого ваш… э…

Воздух сгустился.

– Ты… собираешься… играть… – начал Ваймс, в гневе разделяя слова.

– Я же предупреждал, что вам не понравится, – пожал плечами Шнобби. – Вот и Фред Колон так посчитал.

– Но почему именно ты?

– Мы тянули жребий, сэр.

– И тебе не повезло?

– Э… не то чтобы совсем не повезло, сэр, – заюлил Шнобби. – Всего чуточку не повезло. Скорее даже, повезло. Все ведь хотели его играть. Ну, понимаете, ты получаешь лошадь, хороший костюм и все такое, сэр. И он ведь, как ни крути, сэр, был королем.

– Этот человек был жестоким чудовищем!

– Ну, это было очень давно, сэр, – испуганно возразил Шнобби.

Ваймс немного успокоился.

– А кто будет играть Каменнолицего Ваймса?

– Э… э…

– Шнобби!

Шнобби опустил голову.

– Никто, сэр. Никто не захотел его играть, сэр. – Капрал сглотнул и с видом человека, решившего выложить всю правду до конца, каковы бы ни были последствия, выпалил: – Поэтому, сэр, мы сделали чучело из соломы, так он лучше будет гореть, когда мы вечером бросим его в огонь. Будет ведь большой салют, сэр, – добавил он с абсолютной уверенностью в голосе.

Ваймс потемнел лицом. Шнобби перепугался до судорог – уж лучше бы на него наорали. На него орали всю жизнь. Он научился с этим мириться.

– Стало быть, никто не хочет быть Стариной Камнелицем, – холодно протянул Ваймс.

– Потому что он проигравшая сторона, сэр.

– Проигравшая? Железноголовые Ваймса победили. Целых шесть месяцев он был правителем города.

Шноббса опять перекосило.

– Да, но… все у нас в Обществе говорят, что ему просто повезло, сэр. Мол, это была чистая случайность, сэр. Кроме того, соотношение сил было один к десяти, и совсем не в его пользу; а еще у него были бородавки, сэр. И он был немного незаконно рожденным, сэр, говоря всю правду. И отрубил голову королю, сэр. Нужно быть очень плохим человеком, чтобы сделать это, сэр. К вам это не относится, сэр.

Ваймс покачал головой. Да какая, к чертям, разница? (Впрочем, разница-то была, и он это осознавал.) Дела давно прошедших дней. Какая разница, что там думает группа полоумных романтиков? Факты остаются фактами.