Ной Буачидзе

Анисимов был и первым председателем Грозненского Совета сразу после Февральской революции. От большевиков Грозного он ездил делегатом на VI съезд партии. Его выступление на съезде произвело большое впечатление.

Но сейчас и Анисимов оказался не в состоянии изменить ход трагически развивавшихся событий. На все призывы к разуму, на все доводы руководители Совета панически отвечали: «Разве вы не видите, как полыхает пожарище на Новых промыслах? Хотите, чтобы весь город так горел?!»

111-й пехотный полк с оружием в руках ушел из Грозного на Ставрополь, и тотчас же в город ворвались погромщики О’Рэма. Начался разгром рабочих организаций, разоружение красногвардейцев, расстрелы революционеров.

«Началась страшная травля нашей организации, — писал Анисимов в Центральный Комитет РСДРП (большевиков). — Чтобы отвлечь внимание трудового казачества от исконных врагов, старались все удары направить по нашему адресу.

По требованию нашего комитета я выехал из Грозного нелегально, а сейчас нахожусь в Ставрополе»[25].

…По случайному стечению обстоятельств на той же неделе, одновременно с войсковым кругом Терского казачества, в Тифлисе собрался второй съезд Кавказской армии. Слова попросил член Центрального Комитета партии большевиков Степан Георгиевич Шаумян, только что назначенный Совнаркомом чрезвычайным комиссаром по делам Кавказа. Удивленно и гневно спрашивал он:

— Как закавказские власти под аплодисменты меньшевиков осмеливаются уверять, что никаких патронов, никакого оружия на Северный Кавказ не посылалось? У меня имеется интересный документ — программа генерала Пржевальского, который в беседе с Половцевым сообщает между прочим следующее:

«Терские части идут с патронами… Сунженцам оружие выдано, уже грузится… Оружия из запасных полков можно набрать до сорока тысяч, не больше.

За патронами присылайте в Тифлис… Как вижу, дело у вас ладится, в чем желаю вам успеха и в дальнейшем. Передайте привет и пожелания доброго здоровья Михаилу Александровичу Караулову».

— И это не единственный документ, — продолжал Шаумян. — Тридцать два вагона патронов отправлены Половцеву, но задержаны Бакинским Советом рабочих и солдатских депутатов. В обмен на обещанный хлеб друзья Караулова посылают ему патроны для расстрела рабочих и горцев.

В оглашенной еще вчера резолюции нашей мы определенно говорим, что требуем войск против Карауловых и Половцевых, которые провоцируют чеченцев, ингушей, часть казачества и солдат друг против друга. А к горцам мы предлагаем послать мирную делегацию для выяснения нашего дружеского отношения к трудовым элементам всех племен и наций.

Мы требуем признания необходимости решительной борьбы против контрреволюции Каледина и Караулова. Мы обвиняем в попустительстве и в поддержке контрреволюции армейский совет.

Только открытые или скрытые контрреволюционеры и их пособники могут не признать справедливости наших требований…

Степан Шаумян еще не знал, что атаман войска Терского Караулов, которому так трогательно желал здоровья и успехов командующий Кавказской армией генерал Пржевальский, внезапно сошел со сцены. На свою беду, возвращаясь из Минеральных Вод во Владикавказ, атаман слишком приналег в салон-вагоне на спиртное. На станции Прохладная Караулов с братом и еще с каким-то полковником вышли проветриться. Толпившиеся на перроне солдаты Уфимской дружины чем-то разгневали подвыпившего атамана, он велел нескольких из них задержать. Кончилось все стрельбой и убийством Караулова и его спутников.

Во всем остальном решение войскового круга и Терско-Дагестанского правительства быстро и пока что успешно осуществлялось. Снова, как и во время заговора Корнилова в Петрограде, полки «дикой дивизии»[26] и казачьи сотни против революции. И тот же Половцев на переднем плане.

Карьеру Половцеву сделал всемогущий посол Великобритании при Временном правительстве Бьюкенен. Сэр Джордж как-то в начале лета посетил члена правления Всероссийского общества сахарозаводчиков и министра иностранных дел правительства Керенского Терещенко.

— Если вы позволите, мой друг, я хотел бы дать вам частный совет. Положитесь на Половцева, этого генерала из «туземной дивизии». Он отлично знает, что делать, — играя моноклем, говорил Бьюкенен Терещенко. — Я уверен, вам понравится его проект разоружить войска Петроградского гарнизона, всех этих бунтующих мужиков и пролетариев послать на постройку Мурманской железной дороги. Кстати, я слышал, китайские кули оттуда бегут так же, как раньше не выдерживали канадцы и финны… Если мне будет позволено, я бы высказался за назначение Половцева командующим Петроградским военным округом.

Частный совет сэра Джорджа был принят. Первый «революционный» военный министр Гучков облек Половцева властью над двухсоттысячным гарнизоном столицы.