Нокаут чемпиону. Часть 2

На душе было тускло. Ленка отправится домой, и он снова ничего не будет о ней знать. Нахлынули новые подозрения. Что там у неё с Серым? Белозерцев долго ждать не будет. Воображение нарисовала сцену, где тот дотрагивается до девушки так, как сегодня Мелихов, и… У Игоря сразу свело скулы. Не может такого быть. Потому что не может быть никогда!

Он желал бы, чтобы Ленка осталась и продолжала болеть у него в комнате. Чтобы она никуда от него не делась… Но…

– Когда Ольга уедет – я сам отвезу тебя, – только и произнёс он, прежде чем выйти.

***

С утра Ленке, и правда, стало чуть легче. Теперь предстояло заставить себя встать. Девушка сделала усилие и села – надо было одеться, пока Мелихов не вернулся. Натянула джемпер и его тренировочные, сунула босые ноги в тапки, порылась в сумке в поисках зубной щётки и потащилась в ванную. Её шатало, как после аттракциона. Девушка пыталась соображать. Так… надо снова принять жаропонижающее, решить все дела с баронессой и срочно ехать домой.

Ленка боялась думать о прошедшей ночи, о том, как они с Игорем её провели, но думать о чем-то другом всё равно бы не вышло. Когда он заботился о ней вчера, укрывал, растирал ноги, Ленка даже через недомогание испытывала нереальное счастье, пускай и обманное. Наверное, Игорь был просто добр, или даже… расчётлив? Ведь он нуждался в её услугах. Неважно… Ночью у неё не было сил размышлять об этом.

А сегодня… Сегодня она проснулась в его объятьях. Сначала Ленка провалилась в мучительный сон. Её сильно знобило, и никак не получалось согреться. Где-то в середине ночи она почувствовала, как придвинулся Мелихов, однако то, что он рядом, сквозь жар и сновидения казалось совершенно естественным, даже закономерным. Как чудесно, что он остался, обнял, не бросил наедине с темнотой и болезнью… Ленка согрелась, ей стало легче дышать, и всё это было связано с его присутствием, с его теплом. Она знала во сне, что её защищают и любят, и это было так просто, так понятно. Надёжные мужские руки держали её всю ночь, охраняя от зла и беды.

Очнувшись утром, Ленка не сразу поняла, где она, и что с ней произошло. Она лежала, с головы до ног укрытая в нежные и крепкие объятья Мелихова. Несколько минут она находилась где-то между небом и землей, без единой мысли. Потом вялым, едва живым червячком в голове шевельнулся рассудок. Он уже понимал, что битва проиграна, но всё ещё старался анализировать: укладывается ли ход событий хоть в какие-то рамки, в логику непонятных, престранных отношений с Игорем. Ленка пыталась оправдаться. Она была больна, к тому же понятия не имела, что Мелихов останется ночевать во флигеле. Рассудок сообщил, что ещё не поздно всё исправить, надо только отодвинуться и встать, и даже призвал на помощь совесть, но… Душою Ленка была совсем на другом свете. Здесь, как и раньше, позволялось мечтать, и мечты сбывались. Призрачные химеры вырастали прямо на глазах и безжалостно топтали всё, что могло им помешать. И девушка почти верила сейчас, что Мелихов небезразличен к ней. Как заколдованный принц, днем он думает, что она чужая ему, а ночью, во сне – любит…

Ленка боялась пошелохнуться. Каким-то десятым чувством она вдруг поняла, что Игорь проснулся. Невольно вздохнула глубже, насколько позволяла его тяжелая рука, лежащая у неё на груди и обнимающая плечо. В ту же секунду он крепче стиснул объятья и… мир окончательно рухнул. Это было не так, как в ту ночь, о которой она так постоянно и мучительно думала. Сейчас всё казалось продолжением какого-то сладкого сна. Ни возмущения, ни желания сбежать девушка не испытывала, напротив, она готова была ответить на его порыв, разделяла его, ощущала родство их тел. Так можно было, наверное, проснуться рядом с мужем. Но ведь Мелихов ей не муж и никогда им не станет! Тогда что же с ней происходит?

Ленка не знала, что такое возможно – забыть про все свои убеждения, гордость и принципы. «Принципы…» Какое смешное слово. В одно мгновенье всё это стало тупым, бессмысленным, несущественным. Только Игорь, его ласковые руки, его тело – вот всё, что существовало сейчас на свете. Ленка отказывалась что-либо соображать. Все доводы разума канули в небытие. Ей хотелось прильнуть к Мелихову всем телом – сильнее, сильнее… полностью слиться с ним, целовать его, раствориться в нем.

Но оставалось что-то ещё. Что-то необъяснимое, находящееся одновременно и внутри, и извне. То ли ступор, то ли остаток забытой мысли… Оно заставляло девушку следовать тому, во что она больше не верила, или забыла, что верит. Выражалось это одним только словом «нельзя», и оставалось живо, хотя сгинули и рассудок, и совесть, и гордость. Сил этому «нельзя» хватало только на то, чтобы не броситься тут же навстречу желанию, настойчивому и уже почти что мучительному. Усилием воли девушка продолжала делать вид, что спит, надеясь только, что Игорь не слышит, как бешено колотится у неё сердце. Должно быть, вскоре исчезло бы и это, последнее препятствие. Ещё одна секунда, одно движенье мужской руки, и она не сможет сопротивляться….