Нокаут чемпиону. Часть 2

– При рукоположении, – Ленка с трудом сдерживала смех, слушая этот содержательный рассказ. – Ой, подожди, Серёж, только высморкаюсь…

Она сбегала в ванную и вернулась, сделав серьёзное лицо.

– Вот… На чём я остановился? Короче, решил я с ним всё про тебя выяснить.

– Как это? – насторожилась Ленка.

– Ну, ты же у нас тоже вроде… веришь во всякое такое. Я и хотел консультацию получить, как с тобой быть – по правильному.

– Серёжа!

– Да подожди ты! Этот батюшка меня совсем за можай загнал. Ты, говорит, в грехе живёшь. Никаких женщин иметь не должен, а только одну жену. Я ему говорю: «Да я и сам не против». Так он, зараза, всё выспросил, то бишь исповедовал меня, и говорит: «Ступай и не греши больше!»

– Здорово! – искренне порадовалась за него Ленка. – Серёг, да ты у нас, значит, как заново родился, да?

– Ну да. Вот только теперь ты решай. Или – выходишь за меня, да как можно скорее, или – все новые грехи на твоей совести. Я вам что – истукан, что ли? Куда ни кинь – всюду клин, и так – грех, и сяк.

– Это в башке твоей клин! – рассердилась девушка. – С чего это мне за твои грехи отвечать? Я тебе уже сказала, замуж за тебя не пойду. Серег, ну имей совесть, не донимай меня.

– Ну, тогда я не виноват! – стукнул кулаком по столу Белозерцев. – И не приставайте ко мне больше с верою вашей…

Он обиженно отвернулся.

– Если есть потребность жить по заповедям – найдёшь выход, – серьёзно сказала Ленка.

– У меня есть потребность жить с тобой.

– Тут наши потребности расходятся, – она встала, давая понять, что разговор окончен.

Но парень сидел такой несчастный… Она вдруг вспомнила про открытки, которые он для неё рисовал.

– Сережёнька, – ласково попросила девушка, – ну не расстраивайся ты так, пожалуйста. Забудь ты об этом. Не могу я, правда, ну что же поделать?

Он поднял глаза, словно побитый пёс в надежде на косточку, и протянул к ней свою лапищу. Но девушка сделала шаг назад и отрицательно замотала головой.

– Расскажи мне лучше, хорошие условия Гурьковы предложили? Хочешь, я посмотрю твой контракт?

– Ты скоро другой контракт смотреть будешь, – усмехнулся Серый. – Мелихов совсем спятил, я же говорю.

– В смысле?

– Дал согласие на бой с Консалесом. В начале ноября. Как тебе эта новость? Сразу взять и отдать титул! Я, кстати, сам буду обеспечивать безопасность, только Гоша ещё не успел обрадоваться.

– Зачем?!

Ленка схватилась за стул. Она уже и так знала ответ – Мелихов решил заработать денег в заведомо проигрышном бою, о котором сам отзывался, как о чём-то немыслимом.

– Бабки вернуть, зачем же ещё.

– Но ведь он проиграет! Так мало времени… Только-только восстановил уверенность в себе, и вот, снова…

– Да знает он всё.

– А что говорит тренер? Марк?

– Все в шоке. Они сами только вчера узнали. В понедельник утром и согласился. Через Гурьковых ответ отправили.

– А Гурьковы? Ты говорил, они разумные люди! Они же должны вести своего спортсмена!

– Ну… Они очень хотят в мировой бокс попасть, имя сделать. А это будет громкий бой, такая касса! Первыми бы они, конечно, такое не предложили. Но Мелихов ведь сам всё решил.

– Разве им выгодно, чтобы их боксёр проиграл?

– Гурьковы надеются, что выиграет. Ну, а проиграет… Их имя назовут рядом с именем промоутера Консалеса. Плохо, что ли?

– Бред… Мне надо поговорить с ним.

– С Консалесом? Или с промоутером?

– Не придуривайся, Сереёж.

– Не пойму, а ты чего дёргаешься? Тебе же на Гошу плевать было?

– Мне не было на него плевать, – отвернулась Ленка.

– Вот как… – настроение у Серого испортилось ещё больше. – А чего же сбежала тогда?

– Не твоё дело.

– Нет, подожди. Ты же сама сказала, он приставал, а тебе это не в кайф стало. Поняла, что за тип, ну и так далее.

– Во-первых, это сказал ты. Во-вторых… всё так и было.

– Ты его любишь? – прямо спросил парень.

– Да, – также прямо ответила девушка.

– Тогда почему…

– Потому что мне не нравится, когда меня считают вещью! А потом говорят: извини, я был пьян, ты меня не интересуешь!

– А ты думала, он замуж тебя позовёт? – поднял брови Серёга. – Никто тебя не позовёт, кроме меня! Гоша вообще никогда не женится. А на тебе – тем более!

– Знаю, – коротко сказала она, едва сдерживая слезы.

– А я – исповедался даже специально! Где ещё дурака такого найдёшь? Которому плевать, что ты хромаешь? Пашке рассказал, тьфу, то есть батюшке, а он: вот, правильно, Сережа, возьми немощную, будет тебе искупление за грехи.

Ленка не выдержала, разревелась и бросилась в ванную.

– Лен, ну ты чего? – Серый виновато застыл в проеме. – Чё я сказал-то?

Щёлкнул замок входной двери – вернулись мама с Настёной.

– Здрасьте… – неловко поздоровался Белозерцев и остался стоять в коридоре, переминаясь с ноги на ногу.

Как следует отсморкавшись, девушка вышла из ванной с полотенцем в руках.

– Мама, мы тоже мотор-р-рчик показывали, как ты маленькая! А ещё мне дядя массаж делал – сер-р-р-ребхяной ложечкой! – сообщила с порога девочка.

– Здрасьте-здрасьте! Ох, намотались… А ты что – ревела? – подозрительно уставилась на Ленку мать, встряхивая мокрый зонт на ковер. – Опять мужики доконали? Ты как здесь оказался?

Она строго уставилась на Белозерцева.