Нокдаун 1941

Откуда появились замки на границах? Сперва их вешали на границах Дальнего Востока. Их подхватили и на западных границах, продолжая повторять как попугай, не давая себе отчета, на митингах, собраниях, политзанятиях и т. п.

Результаты инспекций, составление протоколов боевой подготовки и т. д. достраивались в кабинетах штабов до оценки отличной, хорошей и представлялись наркому. Все это делалось в погоне за хорошей рекомендацией и аттестацией с тем, чтобы получить продвижение по службе и занимаемой должности. Всему этому был стимул социалистического соревнования, который толкал и подсказывал о 100 % выполнении взятых на себя обязательств, и от результата их зависела судьба тех, кто их возглавлял, а так как выполнить договор было нелегко, то к этому прикладывался карандаш и подчищали резинкой. Если подвергались какие-либо подразделения проверке по той или иной дисциплине, то выбирали лучших из лучших бойцов этого подразделения или батальона, а не то сажали в блиндажи с револьверами и достреливали так, чтобы было попадание в мишени. Такие методы обучения проходили не только в частях, но и в военных училищах и в академиях, где преподаватели старались дать характеристику своим слушателям, чтобы не иметь слабой оценки их слушателей, ибо ответственность падает на преподавателя, как не сумевшего обучить слушателя. В результате целый ряд выпусков из академии не имел достаточного кругозора в военных действиях на большом театре войны. Все разработки, все занятия академий проходили по шаблону и устным указаниям.

И в начале войны начальники не имели права делать маневры, отступать, делать перегруппировки — на все надо было иметь разрешение, а в войне «медлительность смерти подобна». Помимо неподготовленности кадров, армия была вооружена старой техникой и вступила в бой с первоклассной техникой немцев.[131] Советские армии не были отмобилизованы и укомплектованы по военному времени. Дивизии имели 6 тыс. состав — от силы 8. Немецкие дивизии имели превосходство в 3 раза.[132] Советская армия по числу и старому вооружению равнялась немецкому корпусу, а иногда и уступала в вооружении. Так было под Москвой в 1941 г., так было в первые годы под Сталинградом.

Западные военные округа — Украина, Белоруссия и погранвойска — находились на поверхности земли, и не было создано укрепленных районов с бетоножелезными сооружениями из-за отсутствия материалов. На новых границах Запада были сооружены простые земляные сооружения с ходами сообщений, и все! По гран-части занимали оборону на широком фронте. Полк занимал вместо 2,5 км до 12–14 км по фронту. Тыловые войска были расположены в палатках, землянках, комсостав в домиках из фанеры. 3/4 всех войск Украины и Белоруссии находились в лагерях, шла демобилизация рядового состава, отбывшего воинскую повинность, и призывался очередной год в армию.

Кроме того, следует отметить, что новые госграницы от старых оборонительных районов отстояли на 500 км и больше. Оттуда доставлялись снаряжение, обмундирование, авиация, танки, горючее, снаряды, находившиеся в ведении наркомата обороны (склады Главного командования). Вся эта работа проходила мирно, хотя сигналы и были. Посадка немецких летчиков с картами, на которых была обозначена старая и новая граница, расположение войск и т. д. Но это не было принято всерьез.

Немцы начали свое вторжение с уничтожения на рассвете 22 ангаров, складов с горючим и боеприпасами, и одновременно перешли в наступление корпуса с механизированной пехотой. 3 дня шел неравный бой, а потом стихло. Патронов не стало, горючее вышло, снарядов нет, связь везде и всюду нарушена».[133]

Заместитель начальника штаба и начальник оперативного отдела (управления) ПрибОВО (Северо-Западного фронта) генерал-майор Ф. И. Трухин 19–20 июня 1941 г. совершил полевую поездку в приграничную полосу вместе с командующим войсками генерал-полковником Ф. И. Кузнецовым. Позднее, в плену, Трухин[134] с горечью говорил о том, что Кузнецов ничего не знал о близости войны и о практической неготовности армии к этой войне.[135] На допросе немцами будущий начальник штаба власовской армии сообщил о себе основные автобиографические сведения и поставил под сомнение возможность достижения вермахтом быстрой победы над Красной Армией. Затем он был доставлен на армейский сборно-пересыльный пункт (Armee-Gefangenensammelstelle) в Эбенроде и позднее — в офлаг[136]№ 62. Фамилия Трухина не фигурировала в перечне фамилий командиров, предоставивших противнику сведения о подготовке СССР к нападению на Германию.