Нокс 3

— Когда тебе было двенадцать, мы с твоей мамой на год расстались. Она хотела, чтоб я усыновил тебя, и дал тебе свое имя. Я сказал ей, что не могу этого сделать. Я не мог бросить Мари и Ребекку. — боковым зрением я вижу, что он повернулся ко мне лицом. — Я знаю, что я не был отцом, которого заслуживала Ребекка, и не тем, которого заслуживал ты, но ты всегда был мне как сын. И, если сегодня со мной что-то случиться, я хочу, чтоб ты это знал. Понимаешь?

— Да, я понимаю, — отвечаю я, не глядя на него.

— Нет, ты не понимаешь. Марко, посмотри на меня. Мне надо, чтоб ты понял.

Я поворачиваюсь к нему, и вижу слезы в его глазах.

— И я должен сказать тебе кое-что еще….о смерти твоей матери. Это не было…

Его глаза расширяются, когда он смотрит на дорогу позади меня. Я не успеваю повернуть голову до того, как машина сталкивается с чем-то огромным.

Глава 13

Я очнулся окруженный запахом бензина. Мое тело двигается, но не я управляю им. Первое, что я вижу, это квадратная челюсть Бруно.

— Отпусти меня! — кричу я на него.

— Машина, к чертям собачим, сейчас взорвется! — кричит он в ответ.

Запах бензина снова ударяет меня. Дерьмо! Я отталкиваю Бруно и вылезаю из разбитой 370Z на газон. В сорока ярдах к югу из оранжевого огненного шара идут черные клубы дыма.

Я откидываюсь назад, чтобы взглянуть на заднее сиденье, и мое сердце останавливается.

— Где Джон?

Бруно хватает меня за руку.

— Он исчез! Давай! — Мы должны нахрен убраться от этой штуки!

Я снова отталкиваю Бруно, и пялюсь на машину, а потом ухожу прочь.

— Что значит, он исчез? Он, твою мать, был здесь!

Взрыв отбрасывает нас вперед, и мы падаем вниз лицом вперед на поле. Я сажусь, и чувствую, как что-то стекает по моей шее. Я кладу руку на свой затылок. Освещение очень скудное, только немного лунного света, но я вижу следы крови между пальцами.

— Какого черта произошло?

— Гребаный олень.

— Олень?

— Чертов олень, — повторяет Бруно. Я врезался в ограждение, ты, должно быть, увернулся и свалился в канаву. Джейк и Ал не спаслись.

— Где Билли?

— Он пошел искать Джона. Дом меньше чем в четверти мили от нас. Мы думаем, он поехал туда.

— Один?

Бруно пожимает плечами, и я у меня руки чешутся стукнуть по его большой тупой башке. Тормоз. Джейк и Ал мертвы, Джон пропал. Этот план гребаная катастрофой.

— Мы должны пойти за ними. Их мало, и они не вооружены.

Мы с Бруно выдвигаемся, и чувство головокружения охватывает меня каждый раз, когда я поворачиваю шею. Когда я покончу со всем этим, Ребекка будет в безопасности. Потом у меня будет время, чтобы беспокоиться о ране.

Когда мы подираемся ближе к ферме, ночь не такая уж темная. Мы укрылись в восточной части участка, позади огромного дуба, и я могу видеть, что вход на ферму укреплен хорошо освященной станцией охраны. Прямо отсюда, я даже могу видеть охрану внутри станции. Возможно, Джон уже вырубил их. Или же наоборот.

Мы могли бы перелезть через деревянный забор, но козы улеглись недалеко от большого здания, всего в тридцати ярдах к югу. Сейчас лето и они наслаждаются вечерним бризом, пока играют со своими козлятами. Если мы потревожим хотя бы одну из них, своими воплями они поднимут на уши всех.

— Нам надо войти через задний двор, — шепчу я Бруно.

— Там же дом. Не думаешь, что там куча охраны?

— Нет. Я знаю, что Тони Анджело полный идиот. Не удивлюсь, если там будет всего лишь пара охранников. Мы сможем вырубить их.

Мы выдвигаемся из-за укрытия за деревом, и тут нас начинают обстреливать. Мы падаем на землю рядом с забором.

— Мы должны проползти к задней части дома. Прикрой меня.

Я ползу вдоль забора, но не слышу, как Бруно ползет за мной. Мне не надо поворачивать голову, чтобы понять, что в него попали. Я не могу повернуть голову. Мне нужно смотреть вперед. Но, я не могу оставить Бруно. Твою мать!

Я возвращаюсь назад и ползу к нему. Он ранен в ключицу у основания шеи. Из его артерии хлещет кровь, а мне даже нечем её остановить.

Я с трудом пытаюсь нащупать пульс, он такой слабый. Чертов Бруно.

— Ты сукин сын, — шепчу я. — Я вернусь за тобой, дружище. Просто сиди тихо и не высовывайся.

Я не могу оставаться здесь. Я не могу умереть на этой гребаной ферме.

Я встаю, и первая пуля пролетает рядом с моей головой.

Всего шестьдесят ярдов.

Другая пуля срезает кусок дерева справа от меня. Я продолжаю бежать. Быстрее, чем когда-либо.

Десять ярдов.

Еще одна пуля проносится совсем рядом с моим ухом, и попадает в забор.

— Сукин сын! — реву я, но продолжаю бежать.

Наконец, я добираюсь до заднего двора, здесь, прямо в грязи, припаркованы две машины. Заднее крыльцо без охраны. Интересно, это ловушка, или мне, наконец-то, повезло.

Я поднимаюсь по ступенькам и тут вижу Билли, лежащего на другом конце крыльца. Мертвого. Его глаз, к чертям собачьим, прострелен.

Я с трудом открываю заднюю дверью. Где, нахрен, Джон?

Пробегаю через комнату, прямиком в гостиную. Он, должно быть, в подвале. Где, бл*дь, это подвал?

Здесь так темно, хоть глаз выколи. Пока иду, натыкаюсь на какие-то столики, лампы и декоративные тарелки. Долбаные коллекционеры безделушек.