Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза

Византийский культ личности Генерального Секретаря не способен скрыть от мира то, что на самой вершине класса номенклатуры происходит борьба, — прежде всего именно за этот пост, хотя обладатель его всегда изображается как незаменимый и как бы прямо для него рожденный.

На Западе это стало такой аксиомой, что западные авторы уже привыкли к формуле: «Борьба за власть в Кремле», но связывают с ней представления о постоянных спорах и драматических дискуссиях, чуть ли не как в западном парламенте. Между тем ничего подобного нет. Борьба идет не при помощи парламентского красноречия, а путем длительного — годами — подсиживания, сложнейших хитросплетений и интриг, понять которые политики демократического Запада вообще, вероятно, неспособны. Красноречие же, если слово это можно применить к подготовленным аппаратом и читаемым по бумажкам речам на номенклатурно-бюрократическом жаргоне, используется лишь на заключительном этапе, когда нужно наклеивать политический ярлык на уже поверженного противника. До того никаких открытых выступлений против него не бывает; наоборот, его бдительность стараются усыпить демонстративной дружественностью.

Пост Генерального Секретаря может получить только какой-то один человек, поэтому верхушка номенклатуры старается при каждой смене Генерального Секретаря создать более выгодные исходные позиции для очередного тура борьбы в целом.

Кого эта верхушка стремится выбрать в Генеральные Секретари: самого сильного и способного? Наоборот, того из членов Политбюро, кто кажется ей самым недалеким и безобидным. Таким казался Сталин в начале 20-х годов на фоне членов ленинского Политбюро; таким казался Хрущев после смерти Сталина (Маленков, наоборот, считался очень сильным); таким казался Брежнев после смещения Хрущева, когда сильным считался Шелепин. Феодальные князья всегда старались посадить на королевский трон возможно более слабого монарха, князья класса номенклатуры избирают по этому же принципу Генерального Секретаря ЦК. Вот отчего тот из членов Политбюро, кто очень хочет стать Генеральным Секретарем, должен не поражать воображение своими талантами и динамизмом, а выглядеть ограниченным и бескрылым, скромным, погруженным в техническую работу бюрократом, как это сделал Сталин; Иванушкой-дурачком, какого любил разыгрывать из себя Хрущев; стандартным провинциальным партработником, каким казался Брежнев; исполнительным юнцом, готовым слушаться старших, каким считался Горбачев.

«Где они, крикуны и печальники? Отшумели и сгинули смолоду, А молчальники вышли в начальники, Потому что молчание — золото»[377].

Как происходит в действительности борьба за власть в верхушке класса номенклатуры, рассмотрим на примере схватки Брежнева с Шелепиным за пост Генерального Секретаря ЦК КПСС. О соперничестве Брежнева и Шелепина западная пресса писала много, но существенные элементы этой истории до сих пор опубликованы не были.

Какова была карьера Александра Шелепина?

В конце 30-х годов Шелепин был студентом Московского института Философии, литературы и истории (ИФЛИ), в то время наиболее модного в кругах московской интеллигенции. Саша Шелепин активно продвигался по комсомольской линии и стал секретарем комитета ВЛКСМ института. Секретарем он был, как тогда и полагалось, суровым и бдительным. Шелепин кричал на одну мою знакомую студентку ИФЛИ, когда она потеряла комсомольский билет: «Ты знаешь, что ты совершила? Ты отдала свой билет врагу. Вот сейчас ты сидишь здесь, а враг — шпион, диверсант — проходит по твоему билету в здание ЦК Комсомола!»

В ЦК Комсомола прошел однако не мифический враг, а сам Шелепин. Окончив институт, бдительный секретарь был взят на работу в Московский городской комитет Комсомола, и в начале войны ему было поручено подбирать комсомольцев для заброски в тыл вермахта — как раз в качестве столь волновавших Шелепина шпионов и диверсантов. В числе отобранных им оказалась знаменитая Зоя Космодемьянская — школьница, неудачливая диверсантка, носившая кличку Таня. Она была поймана немцами и повешена ими в подмосковной деревне Петрищево. С петлей на шее Зоя крикнула: «Сталин с нами! Сталин придет!», — за что и была объявлена советской национальной героиней.

Именно на гибели несчастной девушки и сделал свою карьеру Александр Шелепин. Один из моих знакомых рассказывал, как он чисто случайно оказался свидетелем шелепинского звездного часа. Он был по делам в кабинете у Первого секретаря ЦК ВЛКСМ Н. А. Михайлова, когда тому позвонил Сталин и, осведомившись, кто отыскал Зою Космодемьянскую, сказал: «Это — хороший работник. Обрати на него внимание». В ту минуту и началось неудержимое возвышение Александра Шелепина, приведшее к тому, что он чуть было не стал третьим преемником самого Сталина.