Номер 16

Сет морщился от вони, исходившей от существа в потертой куртке. Ребенок проводил его до квартиры Шейферов. Сет решил поставить старуху на колени перед кроватью. Сиделка навещает их лишь время от времени, зато они каждый вечер выходят прогуляться до ближайшего магазина на Моткомб-стрит. Петр скоро заметит, что Шейферы не показываются, и сейчас же отправится их проведать.

Глава двадцать девятая

– Эйприл, прошу тебя, успокойся. Ради себя самой. Ты меня пугаешь. Честное слово, пугаешь.

Майлз облокотился на письменный стол, крепко сцепив пальцы, и попытался заглянуть в сумасшедшие взволнованные глаза Эйприл и как-то успокоить девушку, потому что веки ее трепетали и моргали так часто, словно мысли и идеи лились потоком.

– Я сама себя пугаю. Господи!

Она снова вскочила со стула по другую сторону письменного стола. Не в силах усидеть на месте, Эйприл принялась расхаживать по кабинету искусствоведа. Затем остановилась и обхватила ладонями лицо.

– Я должна, Майлз. Я обязана что-то предпринять. Я не в силах от этого уйти. Люди умирают. Лилиан пыталась им помочь, но они не стали ее слушать.

– Ты представляешь, хотя бы догадываешься, насколько все это противоречит здравому смыслу? То есть ты предполагаешь, будто Хессен до сих пор находится в доме, в какой-то… Не знаю даже, как сказать… В каком-то измененном состоянии, и убивает одного за другим тех, кто в сороковые сделал с ним что-то нехорошее? Ты только послушай себя! Это же бред!

Погруженная в свои мысли, Эйприл только пожала плечами в ответ. Она уперлась кулаками в туго обтянутые юбкой бедра.

– Мне надо пойти туда ночью. Все происходит по ночам, именно по ночам они в опасности. И кто-то ему помогает, об этом говорил мистер Шейфер до того, как его убили. Убили! Теперь я в этом уверена. Сначала миссис Рот, затем его. И я несу за это ответственность. – Эйприл повернулась к Майлзу, глаза ее блестели от слез. – Разве ты не понимаешь? Я заставила их выговориться, и теперь они мертвы!

Майлз уронил голову на руки и медленно провел длинными пальцами по лицу.

– Не могу поверить, что с твоих прелестных губ слетает подобное. Знаешь, у меня есть приятель, голубой, он уверяет, что все женщины латентные сумасшедшие, но со временем их безумие становится очевидным. Вот сейчас ты служишь живым доказательством его теории.

Эйприл села и всхлипнула, затем утерла глаза платком.

– Я не собиралась плакать… – Не успела она выговорить последнее слово, как горло стиснулось и она зарыдала. – Чертова подводка сейчас размажется.

Майлз обошел письменный стол, подходя к ней.

– Ну-ну. Не принимай все так близко к сердцу. Ты постоянно в таком напряжении. Просто продай эту чертову квартиру и забудь обо всем.

Эйприл высвободилась из его объятий и покачала головой.

– Не могу. Я постоянно думаю о Лилиан. Сколько лет, Майлз! Одна-одинешенька. И эта жуткая тварь постоянно, ночь за ночью, пугала ее. Несчастную старую женщину, которая потеряла единственного возлюбленного. Она так долго страдала без него. И… Я знаю, на что это похоже. Хессен… Я хочу сказать, что тоже его видела.

– Что?

– Ты не тот человек, кому я могу рассказать такое.

– Ну вот! Это же просто несправедливо.

– Не тот. Но я рассказала. Оно… Он был в зеркале, которое я принесла из чулана. И еще на портрете Лилиан и Реджи. И в некоторых других местах. Каждый раз, когда я приходила в дом, Хессен следил за мной. Пытался напугать, чтобы я бежала, как мне кажется. Потому что я подбираюсь к нему все ближе. Он преследует меня, как и всех остальных, которые просто спрятались и дожидались конца. Лилиан вела себя не так. Эта смелая женщина на протяжении пятидесяти лет каждый день пыталась бежать. Каждый божий день, Майлз! После того как Хессен убил ее мужа, заставил его выпрыгнуть из проклятого окна. – Краем глаза Эйприл заметила недоверие и жалость на лице Майлза. – Ты ни разу его не видел. И лучше тебе не видеть его никогда.

Она произнесла последние слова с такой страстью, что сама удивилась, а собеседник отстранился, отодвинулся от нее.