Номер 16

За обедом она выберет подходящий момент, чтобы расспросить о Баррингтон-хаус и шестнадцатой квартире. Сет делался все более словоохотливым и отчаянно пытался произвести на нее впечатление. Еще немного, и она вытянет из него, что он видел, что знает и что сделал.

Должно быть, прошла вечность с тех пор, когда Сет в последний раз общался с женщиной. Эйприл видела, какими глазами он смотрит на нее, и ей становилось неловко. Теперь речь уже не шла о том, чтобы вызвать доверие к себе, а скорее о том, чтобы справиться с последствиями. Однако в маленьком индийском ресторанчике, куда он привел ее, настроение Сета внезапно переменилось. После того как они сделали заказ, что-то за окном как будто привлекло его внимание. Эйприл повернула голову, следя за его взглядом, но не увидела ничего, кроме обычной пестрой толпы, заполняющей улицы города, который не в состоянии постоять спокойно хотя бы минутку.

– Кто там? Ваш знакомый? – спросила она.

Глава тридцать четвертая

Он был тут, стоял в переулке прямо напротив окна ресторана, где сидели они.

Силуэт соткался из мутных теней и оранжевого света окон соседнего бара. Руки в карманах, овальный зев капюшона развернут в их сторону – выжидает. Мальчик на короткий миг исчез, когда по улице прокатил девятнадцатый автобус, но затем снова появился.

– Баррингтон-хаус, – услышал Сет слова Эйприл, которые как будто послужили сигналом фигуре в капюшоне, чтобы явиться и нарушить их уединение.

И вот теперь Эйприл смотрела в ту же сторону. В темноту за окном, которая быстро сгущалась и смазывала детали: кирпичи сливались с бетоном, машины – с асфальтом, мелькающие ноги и блекнущие краски исчезали в мутных лондонских сумерках. И каким бы острым ни был взгляд этих прекрасных глаз, Сет уже понимал, что Эйприл не сумеет увидеть его соглядатая. Выжидая и наблюдая, тот являлся к нему. К нему одному.

– Кто там? Ваш знакомый?

Сет покачал головой, его лицо совсем побелело, хотя он и так обычно был бледен.

– Нет. Просто показалось.

Сет снова обратил свое внимание на Эйприл, но никак не мог сосредоточиться на ее словах: взгляд постоянно обращался на улицу за окном, на то, что так внезапно отвлекло его от нее.

– Расскажите мне о Феликсе Хессене, – попросил он, внезапно посерьезнев и не заметив появления на столе двух тарелок, одной шипящей, а другой – исходящей паром. – Пожалуйста.

Он не обращал внимания на еду, внимательно слушая, пока Эйприл не закончила короткий рассказ фразой о том, что замысел художника остался незаконченным, поскольку ни одно из апокалиптических полотен не уцелело. Она так и не выдала ему всего. Эйприл часто мысленно одергивала себя, она опустила некоторые подробности. В особенности то, что составляло неофициальную версию, какую ей удалось сложить по кусочкам. Эйприл не стала говорить о том, как Бетти Рот, Шейферы и Лилиан замечали перемены в доме, о том, что именно всем им снилось после исчезновения Хессена. Обо всем, что они видели в зеркалах, картинах и на лестничных пролетах, о том, что слышали под дверью. Обо всем этом Эйприл умолчала, изобразив Хессена эдаким непонятым эксцентриком и отшельником, решив, что подобный портрет напомнит Сету его самого.

Сет принялся задавать сжатые, прямые вопросы. Выспрашивал ее об оккультных занятиях Хессена, о предположениях касательно исчезновения художника, о его идеях, его одержимости смертью, об изданиях, повествующих о его жизни, о том, почему он изучал анатомию и чего, как кажется Эйприл, он пытался достичь. И, стараясь удовлетворить его ненасытное любопытство, Эйприл упомянула о Вихре.

Лицо Сета окаменело от потрясения или страха, она не смогла определить. Взгляд сделался диким, а голос дрожал, пока он снова и снова расспрашивал о Вихре, о горячем желании Хессена заглянуть внутрь его. Нет ли у Эйприл других книг? Можно ли ему почитать дневники ее двоюродной бабушки? Это важно, заявил он и даже протянул через стол руку, чтобы крепко взять Эйприл за запястье.

– Эйприл, мне необходимо знать, – сказал Сет, глядя на улицу, и его нижняя губа шевелилась, пока он бормотал что-то себе самому. – Прошу вас, это очень для меня важно. Для моей работы. Вы можете мне помочь?

– Но почему, Сет? Почему это так важно? – спросила она улыбаясь, стараясь немного отвлечь его.

– Я не могу рассказать вам. Пока не могу. Но, возможно, позже…

– Сет, я очень хочу вам помочь, я сделаю все, что будет в моих силах. Меня так заинтриговала ваша работа, и Майлз тоже заинтересуется. Думаю, он начнет содействовать, как только увидит, какой вы талантливый. Уж он точно знает о Хессене гораздо больше меня. У меня ведь нет специального образования.

– Вы все прекрасно изложили.

Сет уставился в тарелку и подцепил вилкой немного басмати. Он на несколько мгновений закрыл глаза, затем извинился и вышел в уборную, где и застрял минут на десять.