Номер для рыжей и фехтовальщика (СИ)

— Да не оправдывайся, — Рут поднялась на ноги. Алан помог ей. — Странно все вышло… Твой отец ничего не заподозрил?

— Что-то заподозрил, — чуть подумав, ответил Алан. — Но вряд ли докопался до истины. Когда на него посыпались неуместные вопросы, он переключил свою подозрительность на поклонников и благополучно забыл обо мне. Здорово ты придумала с ручкой… Я бы не додумался. И погорел бы.

— Ладно… Давай оставим это позади, — предложила Рут. — Пойдем, мне не терпится узнать, что там произошло на встрече твоего отца и отца твоей невесты.

— Она мне не невеста, — напомнил Алан. Прозвучало строго.

— Не придирайся к словам.

Она быстро открыла дверь маленьким ключом и повела Алана к одному из пустующих гостиничных номеров. Этот номер почти ничем не отличался от номера Орсов. Кроме, пожалуй, того, что вместо двух односпальных кроватей здесь была одна двуспальная. Но на кровать сейчас Рут не обращала внимания. Бумага лежала на столе. Рут послушно исполнили просьбу Алана.

Алан взял стопку и принялся за дело. Он разложил бумагу на полу. Рут ему не препятствовала. Просто стояла рядом. Ей так и хотелось поскорее разобраться во всем. Раз и навсегда.

Когда бумага была готова, Алан вытащил из кармана карандаш и оглядел его. Видимо, магия все же нарушена не была. Карандаш не успел коснуться бумаги. Алан уже собирался сделать все, чтобы карандаш приступил к своим обязанностям, но помедлил. На его лице проскользнула неуверенность.

— Что-то не так? — нетерпеливо спросила Рут.

— Забавно… — Алан уселся на пол. Так просто, словно он был каким-то обычным человеком, а не восходящей звездой мирового масштаба. — Я ведь и сам не знаю, о чем был разговор. А вдруг он не в мою пользу?

— А вдруг в твою? — подразнила его Рут.

— Хоть монетку бросай…

— Ну же! Где твоя храбрость?

Алан вздохнул, но все же решил закончить начатое. Вскоре карандаш уже скользил по бумаге. Без помощи человека. К радости Рут, карандаш даже выделял окончание речи одного и начала речи другого участника разговора. Карандаш передавал это при помощи разного почерка. Рут следила за каждым движением предмета, за каждой новой буквой.

Обменявшись приветствиями и любезностями, джентльмены сразу перешли к делу. Отца потенциальной невесты Алана звали Марвин Шергис. Это имя Рут уже слышала.

— Думаю, что при удачном раскладе мы сможем сыграть свадьбу уже через три месяца, — начал говорить Орс. Карандаш писал крупными угловатыми буквами. Каждая линия этого почерка напоминала шпагу. — Можно, конечно, и раньше, но я считаю, что свадьба должна пройти по всем традициям и с настоящей торжественностью. И обязательно в хорошем месте с украшениями и прочим. Потребуется время на подготовку.

— Полностью согласен, — откликнулся Шергис. Его слова карандаш обозначал более мелким шрифтом и не забывал добавлять завитушек. Иногда они отвлекали. — Я тоже хотел бы устроить торжество так, чтобы о нем еще долго писали в газетах. Вы и Алан — известные фехтовальщики, а мое имя ассоциируется со спортивной журналистикой. Нам не стоит мелочиться, нужно все продумать.

Теперь Рут четко понимала, о какой семье шла речь. Ей нравились статьи и обзоры Марвина Шергиса. Он писал консервативно, скромно и без восторгов отзывался о юных дарованиях, предпочитал отдавать должное маститым спортсменам, но все же он писал хорошо, и все основные события из мира соревнований освещались именно им. Неудивительно, что Орс-старший выбрал такую семью в качестве достойного варианта для своего сына. Союз и правда обещал множество выгод обеим сторонам.

— Значит, в этом мы согласны, — обрадовался Винсент Орс.

— Более чем, — собеседник тоже не испытывал огорчения. — У моей дочери есть ряд пожеланий относительно декораций и некоторых деталей… Сами знаете… Девушки мечтают о свадьбе с самого детства, и мне хотелось бы осуществить некоторые ее мечты. Но смею заметить, что ее пожелания не идут вразрез с вашими планами.

— Ни секунды в этом не сомневаюсь, — кажется, фехтовальщик сделал паузу на то, чтобы сделать глоток чего-то, что распивал со своим другом. — Я не желаю становиться между мечтами вашей дочери и их воплощением. Буду рад, если она примет активное участие в организации свадьбы, привнесет в мероприятие свои идеи и заодно порадует себя. Уверен, что у нее прекрасный вкус. Все те разы, что я имел честь видеть ее, она выглядела потрясающе. Удивительно элегантная и утонченная девушка.

— Главное — не запрещайте ей надевать пышное платье, — пошутил Шергис.

Рут в красках представляла себе, как какая-то девушка идет к алтарю в огромном платье с длинным шлейфом и количеством оборок, выходящем за все разумные грани. Богатые леди любили такие наряды. Им казалось, что так они показывают свою состоятельность и женственность. У Рут на этот счет были свои идеи. Она хотела бы облегающее платье с разрезом, чтобы наряд не стеснял ее движения.