Номер Два. Роман о человеке, который не стал Гарри Поттером

Логистический допрос продлился еще немного и зашел в тупик. И это чувство Мартин тоже никогда не забудет: некуда идти, непонятно, что делать. В конце концов он назвал Розу, свою бывшую няню. Когда отца увозили, он хотел поехать вместе с ним в больницу, но в этом ему было отказано. Нельзя же потом оставить ребенка одного в больничном коридоре или в приемном покое. Мартин настаивал, пришлось удерживать его силой.

И Мартин остался в магазине, с женщиной, которая щупала пульс у отца. Бакалейщик предложил ему конфеты. Взрослые не знали, как скоротать время ожидания. Наконец прибыла запыхавшаяся Роза и обняла Мартина. «Как он вырос, уже почти юноша», – подумала она, внезапно почти смутившись своего порыва.

– Мы проведем чудесный вечер, как раньше, – заверила она.

Но ничего уже не могло быть как раньше. Почему с ним говорят как с ребенком? Почему не признают, что это серьезно? Почему обещают чудесный вечер, когда отец умирает? Перед самым уходом Мартин направился к полке с йогуртами и взял свои любимые. Окружающие восприняли этот жест как сравнительно спокойное возвращение к обычной жизни, но на самом деле мальчик лишь исполнил то, что в последний момент велел отец. Бакалейщик сказал, что йогурты в подарок, и Мартин ушел с Розой. По дороге домой она попыталась заговорить о чем-то другом, спросила, как дела в школе, в конце концов перешла на вечно пасмурную погоду. Мартин молчал; у него перед глазами, словно закольцованная пленка, раз за разом прокручивалась картина, как падает отец. Едва зайдя в дом, он позвонил матери, та сказала, что приедет утром первым же поездом; еще она поговорила с Розой, дала той какие-то нелепые указания, лишь бы побороть ощущение, что сама она находится так чудовищно далеко.

Весь вечер Мартин названивал в больницу, и ему неизменно отвечали, что пациент на обследовании. Так вот что значит быть больным: тебя обследуют. Роза предложила посмотреть мультфильм или поиграть в «Монополию», как раньше, но Мартин предпочел отправиться в постель. Что-то смущало его; ему хотелось, чтобы вечер быстрее закончился. Два года назад он сказал отцу, что уже достаточно вырос, чтобы обойтись без няни. Истина была в другом: он хотел избавиться от всех токсичных воспоминаний. Для него Роза была связана с кастингом. Если бы не ее поспешный отъезд, ничего бы не случилось. Мартин искал виновников своего несчастья.

4

На следующее утро Жанна прибыла в Лондон. После расставания с мужем она ни разу сюда не возвращалась. На выходе из вокзала на нее нахлынули десятки образов, точно воспоминания смирно поджидали ее на границе. Бросив вещи в квартире, она поехала в больницу. Новости были малоутешительные. Войдя в палату, она взяла за руку того, кто был ее мужем, и он подумал: «Значит, единственный способ увидеть женщину, которую я люблю, – оказаться при смерти».

После полудня Жанна ждала сына у школьной ограды. Она ощутила, до какой степени ей этого не хватало; они с Мартином в Париже пережили множество хороших моментов, но целый пласт его жизни оказался для нее недоступен. Она почувствовала, что выбита из колеи тем, что в жизни собственного ребенка знает только субботы и воскресенья. Заметив сына, она махнула ему рукой, чуть заметно, словно боялась его побеспокоить. Увидев ее, он на мгновение забыл о трагических обстоятельствах ее приезда, и его сердце подпрыгнуло от гордости: мать пришла за ним в школу.

Вечером, поцеловав засыпающего сына, Жанна долго сидела в гостиной. Окутанная полутьмой, она вспоминала сцены давней семейной жизни. Видела во всех подробностях их первую ночь в этой квартире; перед ней снова громоздились коробки – те же, которые вскоре предстояло снова заполнить. Хотя последние совместные годы казались ей тягостными, она позволила радостным картинам завладеть ее сознанием. Все было здесь, такое близкое. Она видела Джона, как он сидит на полу в гостиной среди чертежей и набросков, бормочет что-то о секретах изготовления машины, которая так никогда и не увидит свет. И Жанна прошептала ему, как же сильно его любила.

На той же сентиментальной волне она подумала о Марке. Он был тем мужчиной, который гладит спину. После долгого периода настойчивых ухаживаний она в конце концов уступила. Однако после завершения ее безалаберного брака и болезненной любовной истории Жанна не слишком стремилась завязывать новые отношения. Профессиональная жизнь захватывала ее целиком; она хотела уезжать на репортажи, ни перед кем не отчитываясь. Но в тот момент, когда мужчина начал отдаляться, она передумала. Ослабив хватку, Марк стал привлекательнее. Странная механика желания. Но дело было не только в этом: Жанне уже стукнуло тридцать пять, и она задумывалась, не родить ли еще одного ребенка. Все еще было возможным.

Какое-то время она пребывала в этом странном расположении духа: рисовала будущее, оставаясь в прошлом. Потом заснула на диване. И в этот вечер, и во все следующие. С каждым днем новости становились все хуже.

5