Номер в пяти звёздах (СИ)

Безразлично. Пока я с ним, без разницы куда, насколько и за сколько. Хотя насколько – не без разницы. Я бы хотел навсегда, но это невозможно. Ему завтра на работу, а мне в школу. Если он забьёт на работу, не будет и денег на «меня». А если я пропущу школу… то ничего не будет потеряно.

Я уже давно не понимаю, зачем хожу туда.

— На набережную? — предлагает он. Опять.

Он любит набережную. Я не имею ничего против, поэтому соглашаюсь.

Мне нравится, что мы проводим вместе все выходные, а не встречаемся ночью ради перепихона. Конечно, я не был бы против, если бы этот перепихон длился все выходные. В любом случае, два дня были бы убиты.

Осталось придумать, что делать с оставшимися пятью.

Смотрю в окно. Речку едва сковал лёд. Она течёт. Вокруг неё всё серое и коричневое. Меня это успокаивает. На кого-то нагоняет тоску, а мне кажется родным и близким. Чем-то похоже на мою жизнь. В целом.

— Ты хорошо поспал? — спрашивает он. — Выглядишь усталым.

Ещё бы, столько трахаться.

— Я в норме. Просто задумался.

— О чём же?

— Да так… о своём.

Он не лезет с расспросами. Останавливается на единственном «о чём же?». Знает, больше я не скажу. Да и надо ли ему? Кажется, у него снова хорошее настроение, так зачем его портить? Пусть хотя бы у него всё будет хорошо, а я и сам как-нибудь справлюсь.

Справлюсь со своей серо-коричневой жизнью, которую и жить-то не хочется, чего скрывать.

Когда я ищу повода только не оставаться дома, как спрятаться от родителей и одноклассников, подкрадывается мысль, что это ненормально, но я так к этому привык, что даже не могу представить, а как тогда по-другому должно быть? Как я должен быть с теми, кто игнорирует моё существование, а замечает его только для того, чтобы наорать? Как быть с теми, кто не друзья и не враги, кто может обернуться чем-то похуже родителей?

Если с одноклассниками я как-то справляюсь – стараюсь так же не замечать их, то с родителями всегда тяжелее. Им всё не то, и я не тот, и оценки мои не так, и поведение, и манера речи, и взгляд, и в то же время им без разницы, какой я, какие мои оценки и всё остальное. Они находятся в двух крайностях, и от обеих я хочу убежать.

Летом-то проще, можно переночевать в парке, утром пойти умыться в ТЦ и гулять весь день, а зимой… только на вокзал идти, чтобы не околеть от холода. С такой перспективой пребывать в пятизвёздочных отелях, есть в дорогущих ресторанах, разъезжать на машине с личным водителем – предел мечтаний.

Меня всё устраивает. Всё, кроме времени. Но я боюсь, что, если мы будем чаще встречаться, я ему быстрее надоем и он бросит меня. Это не может продолжаться вечность. Но пока что… пока всё хорошо. Пока я ещё интересен. Пока что мной можно пользоваться. Меня можно покупать. И я совсем не против.

Он высаживает меня недалеко от дома. Я сам так попросил. Раз он не хочет раскрывать своего местожительства, то и мне незачем. Разве его это интересует?

Точно нет.

— До следующих выходных, — он снова мне улыбается и незаметно трогает за руку.

Его пальцы горячие. Хочу схватиться за них и не отпускать, попросить отвезти к нему домой, позволить там мне жить. Позволить быть там, где проблем нет совсем. Но я этого не делаю. Только улыбаюсь в ответ, в знак уважения и признательности, и закрываю за собой дверь.

***

С утра дома всё как обычно, в школе тоже. Ощущается лёгкое напряжение, когда внутри всё перетягивает, но не более. С таким напряжением легко примирится. Через пару минут его даже не замечаешь. К нему привыкаешь. А потом с ним живёшь.

В среду родители уходят раньше. В раковине оставляют сковородки и кастрюли, мне не оставляют ничего, а в животе начинает болезненно сосать. Выпиваю, сколько могу, воды, надеюсь, что поможет. Приглушит голод.

Копаюсь в кошельке, по карманам, нахожу всего двадцать рублей. На карточке ноль. Этого даже на бургер не хватит.

Смотрю на монеты в руке, чувствую их тяжесть и ощущаю голод. Никуда он не убрался, остался при мне.

Думаю, что перетерплю его, но в школе, на первом этаже, от запаха каши из столовой, становится совсем паршиво. Я ухожу. Плутаю по улицам и отгоняю пустоту из живота. Когда понимаю, что даже на ходить нет сил, пишу ему. Прошу триста рублей.

Как-то он говорил, что, если я чего-то хочу, мне надо просто попросить. О лимите он не говорил. Подразумевал ли он, что я могу просить настолько много, насколько позволяет воображение? Смешно думать, я даже больших цифр себе представить не могу, пока не увижу их.

Он быстро читает сообщение и так же быстро скидывает деньги. Ровно столько, сколько я просил.

Пережидаю время в Маке. Желудок ещё болит минут двадцать после того, как я поел.

Куда идти дальше, не знаю. В школу уже не пойду. Домой возвращаться не хочу.

Я мну упаковку из-под трубочки. Сминаю и растягиваю её.

Сегодня только среда. Остались четверг, пятница и утро субботы. Много. Слишком много.

Хочу поскорее сбежать. Хочу поскорее вечер субботы. Хочу спрятаться под одеялом и спать в тишине, долго и столько, сколько необходимо мне. Хочу ощущать тепло и комфорт. Хочу не оставаться сегодня дома.