Номонган: Тактические боевые действия советских и японских войск, 1939 (СИ)

Были и другие причины для тревоги. Вражеские 45-мм пушки, недавно установленные на высотах Моко, заявляли о своем присутствии периодическими обстрелами южного фланга батальона до наступления ночи. На северном фланге 2-й взвод 7-й роты отразил очередную попытку противника провести разведку боем на высоте 742. Японские потери в этом бою снова описаны как «незначительные». Эти слова «незначительные потери» с середины августа встречаются все чаще и чаще.

В цифрах слово «незначительные» могло означать потери в 3–4 %. Несомненно, такие потери не являлись большими, но, как заметил один из штабных офицеров после боя, в ходе еще одного месяца такой войны на истощение, все японские силы могут быть уничтожены[107]. Анализ боевых потерь показал, что более половины убитых и раненых японских солдат (51 % и 53 % соответственно) были жертвами артиллерийского огня. Год назад у Чжангуфэна/озера Хасан примерно 37 % потерь японцев были результатом действий советской артиллерии[108].

Постоянные обстрелы не только наносили потери японцам, обескровливая их силы. Обстрелы и разведки боем также помогали отвлечь внимание японцев, заглушали звуки передвижения советских войск, совершавшихся исключительно ночью. Почти каждый день советские патрули прощупывали японскую оборону, пытаясь найти слабые места. Например, 13 августа отделение из 15 вражеских пехотинцев подошло на 50 м к позициям 6-й роты, но огонь гранатометов отогнал советских солдат. Ночью произошла еще одна подобная попытка. У высоты 742 противник также был активен, там 2-й взвод 7-й роты отогнал около десятка советских разведчиков. Эти беспокоящие рейды противника подчеркивали, с какими трудностями пришлось столкнуться ослабленной роте, пытавшейся оборонять километровый участок фронта[109].

13 августа было пасмурно. Сильный северо–западный ветер засыпал песком окопы и дул в лицо, из–за чего почти невозможно было что–либо разглядеть. Потом пошел дождь, что обеспечило японцам питьевую воду. Полковая артиллерия в течение дня стреляла по предполагаемым советским позициям. Тяжелые пулеметы 2-го батальона пытались помешать движению во вражеских ходах сообщения, но без особого успеха. Также японцы вели огонь по советским позициям в то время когда, как предполагалось, советские солдаты должны были обедать. Прерванный обед должен был стать местью за прерванный сон. И каждый день еще 3–4 процента японских солдат становились потерями в этой войне на истощение.

Ранним дождливым утром 14 августа советская артиллерия начала обстреливать позиции батальона, тщательно и в почти неторопливой манере. Участок за участком, окаймляющий заградительный огонь обрабатывал японские позиции. Пехотинцы, прятавшиеся в окопах, и расчеты пулеметов в неукрепленных убежищах могли только ждать, пока обстрел не пройдет и не будет перенесен на другой участок.

Хотя майор Кадзикава и ротные командиры пока не видели значительных изменений на позициях противника, они заметили активное движение советских грузовиков на западном берегу Халхи и — более зловещий признак — передвижение войск противника к югу от левого фланга батальона. Эта активность могла быть частью советских мер по введению японцев в заблуждение, чтобы японские солдаты привыкли к шуму двигавшихся танков и частому движению машин на советской стороне. С этой целью примерно за десять дней до советского наступления множество советских грузовиков без глушителей ездили по всему фронту[110].

Следующим утром 15 августа в туман и дождь противник впервые использовал против 2-го батальона минометы. В 10:00 минометные снаряды начали падать на позиции 6-й и 7-й рот — советские расчеты пристреливали свое оружие. Гранатометы 6-й роты ответили на огонь и временно заставили замолчать минометы, но около полудня позиции 6-й роты стали обстреливать 45-мм пушки с высот Моко. Позже в этот пасмурный дождливый день советские минометы возобновили обстрел позиций 5-й и 6-й рот. Батальонные 70-мм гаубицы отвечали на огонь. Советские войска в тот день использовали против 2-го батальона как минимум восемь минометов.

Ночью ливень перешел в холодный мелкий дождь, и промокшие японские солдаты мерзли в своих окопах. В 9:00 16 августа минометный огонь с высот Моко обрушился на позиции 2-го взвода 6-й роты. Ротный командир обратился за поддержкой батальонной артиллерии, направив огонь двух 70-мм гаубиц на вражеские минометы. Около полудня 45-мм пушки на высотах Моко начали стрелять по позициям 6-й роты. Снова с призывом о помощи обратились к батальонной артиллерии. На этот раз, по заявлениям японцев, их контрбатарейный огонь уничтожил одну вражескую пушку. В 16:00 советские минометы снова открыли огонь с того же места, но японская батальонная артиллерия снова ответила огнем, уничтожив, по данным японцев, наблюдательный пост противника, и, возможно, один минометный расчет.