NON AD SEPULTUS

Кулич с воином попал на праздничный стол к Чезаре Чиро, сыну знаменитого Аристотеле Чиро, который вот уже сорок лет возглавлял мафиозный клан, один из самых влиятельных на юге Италии. Пару месяцев назад, его, наконец, удалось посадить. Сначала Чезаре грязно выругался, так как чуть не сломал себе новый зуб, но потом вознес руки к небу и поблагодарил Сан Дженнаро за помощь. На следующий день он сделал пожертвование в часовне Сан Дженнаро на Соборной улице (виа Дуомо), а потом отправился к Панарьелло — поблагодарить за кулич, поздравить с Рождеством, вернуть «железку» и кое о чем потолковать. С тех пор каждую пятницу гонец от Чезаре приносил в кондитерскую на Корсо Витторио Эммануэле записку в небольшом металлическом яичке, наподобие киндер-сюрприза. Тесто по-прежнему месил сын, но заливал его в форму отец. Почта работала четко, без сбоев. И вот однажды весной Чезаре заказал для отца огромный юбилейный торт. Для начинки гонец принес небольшой ящичек. Вы спросите, куда смотрел Святой Павел? Да ведь он не волшебник! Но обстоятельства снова перетасовались, перемешались и выпали так, как не ожидал ни один из участников. Накануне доставки торта в тюрьму старый Панарьелло неожиданно умер. Полиция как раз «вышла» на след. В результате успешно проведенной операции за решеткой оказались Чезаре, как главный организатор побега, и еще 12 человек, среди них и Доменико. За причастность, или до выяснения обстоятельств. При даче показаний он только тяжело вздыхал и пожимал плечами. Что истолковывалось как признание вины и первый шаг на пути к раскаянию. «Кто клал это в торт, ты или отец?» - спрашивал следователь, размахивая железной коробкой перед носом Миммо (следователь, часто заходивший к отцу выпить кофе, говорил ему «ты», хотя в протокол писал все по форме). Он отвечал: «Отец». «А что ты знал о готовящемся побеге?» Миммо пожимал плечами. События внешнего мира мало интересовали его. С таким же успехом его можно было спросить о курсе Доу-джонса или внешней политике Соединенных Штатов. Процесс, между тем, шел своим чередом. Главаря клана, слишком хорошо устроившегося в родном Неаполе, где, как говориться, и стены помогают, перевели в тюрьму усиленного режима в Вольтерре, а заодно и всех остальных арестованных по этому делу. Чтобы «оптимизировать» делопроизводство. Так, в наручниках и под конвоем, Доменико впервые покинул родную Кампанью.

Глава 3

В 1342 году губернатор Флоренции, герцог афинский Гуалтьери начал строительство крепости в удаленной от Флоренции на 37 миль Вольтерре. Флоренция выдвигала свои бастионы как можно южнее, с оглядкой на опасного соседа — Сиену. Так что тюрьма родилась все-таки военной крепостью. Но уже в 1472 году Лоренцо Великолепный придал ей статус политической тюрьмы. Старая крепость была отреставрирована, заодно снесли епископский дворец и на его месте построили еще один бастион — Новую крепость. А первыми заключенными стали помилованные (то есть не казненные публично на площади Синьории) политические противники Лоренцо, причастные к заговору Пацци. Вот и стала военная крепость тюрьмой для особо опасных преступников. И в этой своей функции дожила до нашего времени.