Non enim quid amor (СИ)

Дракон закричал, расправил крылья, застилая собой свет солнца. Звон колоколов стал громче, в тщетной надежде пытаясь заглушить рев Элигиона Алой Тени. Он неохотно взлетел и глубоко вздохнул. Огонь вырвался из пасти ящера, его гибкие пальцы потянулись к принцессе. Женщина едва успела отскочить в сторону, но пламя успело лизнуть подол ее платья. Парча весело вспыхнула, и Рейнира упала на колени, пытаясь сбить огонь. Дракон торжествующе взревел, кружа над принцессой. Эйгон задыхался, стоя рядом со своим монаршим родственником. Дракон поливал усыпанную песком площадку огнем, не давая его матери ускользнуть. Роскошное платье местами обгорело и обуглилось, руки женщины алели свежими ожогами. Рейнира металась, будто дикий зверь в клетке, затравленный псами. Принцесса без короны в когтях дракона.

Она повернула голову, встретившись взглядом с сыном. Губы Рейниры дрогнули в слабой улыбке.

- Будь сильным, родной, - донес до принца ветер шепот матери, - позаботься о брате…

- Нет, матушка! – Эйгон вывернулся из рук дяди и бросился бежать. Он успеет, он спасет ее от этого чудовища. - Матушка!..

Истошный женский крик словно ударил его прямо в сердце, застывшее в груди, ожидая неизбежного. Элигион, алчно рыча, легко будто куклу подбросил принцессу в воздух. Она трагично взмахнула руками, солнце в последний миг зажгло локоны Рейниры, увенчав ее короной… и дракон оборвал жизнь законной королевы Весероса, сомкнув челюсти. Крик захлебнулся, кровь шипела на чешуе чудовища. Эйгон упал на колени, глядя, как ящер пожирает его мать. Жадное рычание и хруст потонули в бешеном биение сердца, отдающемся в ушах принца, окружающий его мир расплывался и таял. Мальчик, в одночасье ставший сиротой, взирал на дракона, не в силах даже моргнуть. Элигион облизнулся и поднял голову. Глаза его цвета запекшейся крови нашли отражение юного принца.

***

Сердце билось в клетке ребер так исступленно, словно смертельная свобода была ему всего желаннее. Король Эйгон Третий поспешно глотнул вина, пытаясь успокоиться. В висках пульсировала боль, горечь разлилась у корня языка, и ее не могла прогнать даже терпкая сладость борского золотого. Смерть матери бросала на сына длинную тень. Слишком длинную, что протянулась через года.

Элегион Алая Тень, которого после смерти Рейниры стали называть Палачом Принцессы, давно уж умер, и череп его стоит в тронном зале, глядя черными провалами глазниц на Железный трон, но страх перед драконами все еще жив. Слишком остро воспоминание смерти матери. Король сжал кулаки до ломоты в суставах. Принцесса Рейнира Таргариен не заслужила такой смерти.

Будь сильным, родной…

Мужчина вздрогнул, чуть не уронив кубок. Последние слова его матери, сказанные за секунду до того, как клыки дракона отняли ее жизнь. Он старался быть сильным, видят благословенные боги, старался! Но как быть, когда страх впивается своим ледяным жалом, точит его волю, словно червь корни дерева?

Дракон спала, свернувшись кольцом возле своих яиц. Чешуя ее отливала бледной зеленью, чахлые поникшие крылья жались к бокам. Лерайа меньше, намного меньше Плача Принцессы, но ей не составит трудов разорвать человека. Клыки ее столь же остры, как и валирийская сталь. Внезапно веки дракона дрогнули и медленно поднялись. Глаза цвета малахита взглянули прямо на Эйгона. Мужчина тяжело сглотнул, пытаясь овладеть собой, но страз провел когтями по его спине. Король отвернулся от дракона, сжимая в руке кубок. Густое вино казалось кровью.

- Вы знаете, что делать, - бросил он отрывисто стоящему рядом мейстеру. Быть может, со смертью последнего дракона умрет и его страх?..

========== Ожидание (Джендри Баратеон/Дейнерис Таргариен) ==========

Ей говорили, что он очень похож на своего отца, Роберта Баратеона. Узурпатора. Воображение рисовало Дени огромного, словно гора, и ужасного, будто сам Великий Иной, воина с искаженным всеми пороками лицом в короне на спутанных черных кудрях. Она ожидала увидеть в юноше отражение убийцы своего брата, человека, которым Визерис пугал ее в детстве, но стоило одного взгляда, что бы Мать Драконов ощутила всю горечь разочарования. Статный черноволосый юноша с пронзительными синими глазами был вовсе не похож ни на чудовище, ни на убийцу. Коснулся горячими сухими губами пальцев Дени, а лицо отражало мрачную настороженность. Улыбка тронула губы девушки. Кажется, и Джендри Баратеон ожидал несколько другого.

Болтали, что она ненасытна и черному дракону приходится не только матерью, но и любовницей. Что принимает ванны из крови младенцев, чтобы сохранить красоту и молодость, а тех, кто ее прогневал, отдает на съедение драконам. Юная девушка с глазами цвета фиалок и косами цвета серебра совсем была не похожа на безумную ведьму и богохульницу из придворных сплетен.

- Милорд, - одно-единственное слово обжигает губы, а сердце болезненно сжимается и рассыпается острыми, безжалостно ранящими осколками. Но сын же не повинен в грехах отца, повторяла себе Дени, как и она не виновна в безумии короля Эйериса.