Non enim quid amor (СИ)

- Скорее уж венец дерзостных речей, - сухо промолвил Бейелор, не отрываясь от чтения молитвенника. Дейрон лукаво усмехнулся.

- Э нет, братец. Венец непокорности больше подойдет нашей Дэйне, а не малышке Элэйне, - Юный Дракон поцеловал девочку в лоб, - жду не дождусь твоего расцвета.

Дейрон подмигнул ей, и Элэйна радостно рассмеялась, не обращая внимания на мрачный взгляд самого благочестивого из всех братьев.

А сейчас Дэйрон мертв, и на троне сидит Бейелор Таргариен, и три его жены и сестры заперты в башне. Даже Элэйна, несмотря на свою юность. В отличие от своевольной Дэйны, девочка даже в мыслях не поносила Бейелора. Она любила чересчур благочестивого и религиозного брата, пусть не так сильно, как Дэйрона, но все же… девочка снова с особой тщательностью заплела косу, перевязала ее черной шелковой лентой. Глаза Элэйны непроизвольно наполнились слезами, но она решительно тряхнула головой, отгоняя прочь свою печаль. Совсем молода, но уже дракон. Темно-лиловые глаза бросили быстрый взгляд на драконье яйцо, лежащее в кедровом ларце. Серебристое и золотой полосой… совсем как волосы Элэйны. Тонкие пальцы крепко сжали ножницы.

Больше всего на свете Элэйна Таргариен любила свои волосы и свое драконье яйцо. Косу она отправила в дар своему брату и мужу, как знак своего смирения и покорности, не в пример сестрице Дэйне, которая пыталась сбежать не меньше дюжины раз. Но яйцо он не получит, думала девочка, прижимая его, теплое, даже горячее, к груди. Он отнял у нее свободу, этого же Бейелору не забрать.

========== Благодать Гарпии (Барристан Селми, Галацца Галар) ==========

Зеленые глаза, бесконечно мудрые и столь же неизмеримо печальные, были полны слез. Женщины, не важно, юна она или совсем одряхлела, своим щитом и мечом используют слезы. Но сиру Барристану не страшны прозрачные капли, мерцающие на ресницах Галаццы Галар.

- Вы - Гарпия? - повторил он свой вопрос. Жрица покачала седой головой, зеленая вуаль затрепетала, поймав ее горестный вздох.

- С чего вы взяли? - промолвила она с достоинством. Ни возражений, упреков и обвинений. Лишь тихая скорбь в голосе и пальцы, сжимающие золотистую бахрому токара. Сир Барристан на мгновение устыдился своего напора. Галацца Галар была одной из немногих, кто поддерживал королеву Дейнерис, помогала ей советами… но у Гарпии - женский лик, а в Миэрине каждый умеет лить слезы столь же легко, как и дышать. Барристан Селми сжал пальцы на эфесе своего меча. Несмотря на зной, рыцарю было холодно в своих доспехах, в позолоченном панцире, кольчуге и бархатном плаще, белом, словно первый снег. Жрица храма Благодати в шелковом токаре цвета весенней зелени ссутулилась, будто прожитые годы и тяжкое обвинение давило ей на плечи.

- Вы обладаете авторитетом среди миэринцев, - собственный голос показался старому рыцарю чужим, зловещим и скрипучим, - и сумели втереться в доверие к ее величеству. Советовали ей вступить в брак с Хиздаром зо Лораком, который пытался отравить королеву.

- Это ложь, - в словах слышен страх, пронизанный тонкими нитями грусти, но яшмовый взгляд сверкнул диким огнем, прежде чем женщина кротко опустила ресницы, - я всем сердцем верна ее великолепию…

- И Миэрину, - Скахаз, набычившись, стоял неподалеку, на Бронзовых Бестиях - маски мантикоров. Барристан Селми чувствовал себя чужим здесь, среди лжи, заговоров и тайн, но ради королевы, ради Дейнерис, он обязан быть сильным. Не уберег королеву Рейлу, Эйериса и Рейгара… спасти ее он обязан. - Когда Дейнерис пришла в город, сколько ваших родичей погибло?

Морщинистое лицо жрицы исказилось под вуалью.

- Шестеро, - выдохнула Галацца Галар, прижав руку к груди. Золотая бахрома ее токара мерцала в рваной пляске пламени свечей, - племянник, племянницы, брат, сестры… Лимеццу изнасиловали собственные рабы, а после повесили ее. Вместо веревки взяли токар… ее любимый, расшитый речным жемчугом… Фавту забили до смерти плетьми, а Химраза… - Зеленая Благодать умолкла. Селми увидел, как на зеленом атласе расцветают темные пятна - следы ее слез.

- Я соболезную вам…

- Ложь! - прошипела жрица разъяренной змеей, и зелень ее глаз вспыхнула яростью. - С чего вам, захватчикам, жалеть нас, проигравших? Ваша королева своими устами отдала приказ взять мужчин из наших великих домов и казнить их! За кого они умерли, спрашиваю я вас?! За кого умер на столбе мой кузен Ракараз? Его жена покончила с собой, не перенеся его кончины! Квецца осталась сиротой! Ее вам тоже жаль?!

- Да, - невозмутимо промолвил десница королевы, - мне жаль это несчастное дитя. А еще мне жаль тех маленьких рабов, которых вы поставили вдоль дороги, ведущей к Миэрину.

- Они все могли бы жить, не пойди Дейнерис на нас войной. Все они! И ее евнухи, и Рилона Ри… она отвергла наши дары, огнем и сталью прошлась по улицам… неужто она думала, что мы не будем бороться?