Non enim quid amor (СИ)

Их было двое – одна перебирала тонкими холеными пальцами по серебряным струнам арфы, другая кормила обезьянку в золоченом ошейнике персиками. Зверек потешно чавкал и морщил перемазанную фруктовым соком мордочку, веселя девушек. У обеих волосы - что серебристые нити, отливающие золотом, у арфистки взгляд лучился ночной синевой, а ее подруга смешливо щурила незабудково-голубые глаза. В борделе ее нарекли Небесной Лилией, и она терпеть не могла, когда клиенты называли ее «цветочком», но приходилось улыбаться так, что лицо судорогой сводило. Но вот ее кузине повезло меньше – ей по прибытию в бордель дали имя Сладкая Лазурь, хотя при рождении девушкам были имена даны куда менее поэтичные – Денисса и Мелисс.

И Дениссу, Небесную Лилию, госпожа Сонал легонько дернула за перевитую золотистой лентой косу.

- К тебе гости, милочка, - пропела она. Ее черненые сурьмой брови походили на толстых волосатых гусениц – сползали к переносице, то поднимались едва ли не на середину лба и опускались вниз. Говорили, в юности она была хороша, и знатные лорды и богатые купцы дрались ради нее, но глядя на обрюзгшую фигуру и морщины, которую не могла спрятать даже тирошийская краска, поверить в такое было сложно.

Девушка поднялась, на прощание погладив обезьянку по голове. Сонал опять дернула лиссенийку за волосы, на сей раз сильнее.

- Быстрее! Благородные господа ждать не любят! Летнийский принц заплатил за всю ночь, душенька, - ее заплывшие жиром глазки блеснули злорадством. Она так и не простила Небесной Лилии ее упрямства по прибытию в бордель. Девушка отказывалась есть, не откликалась на новое имя и не желала учиться… ее били палками по пяткам – госпожа Сонал не хотела испортить красоты лиссенийки, но сдалась Денисса, когда хозяйка перинного дома посулила продать Мелису, а саму Небесную Лилию клеймить как непокорного раба. Девушка покорилась… она отчаянно страшилась остаться совсем одна. Пираты отняли у нее дом, убили отца, обесчестили и растерзали тетку… Денисса не могла потерять и кузину.

Потому и стала той, кем мечтала видеть ее сударыня Сонал – жемчужиной ее борделя, за право обладать которой купцы и лорды грызлись точно кобели. Мерзкие, распутные, похотливые, но Небесная Лилия умела заставить их поверить в то, что она не просто желает – любит их.

Она очень хорошая лгунья. Куда лучшая, чем куртизанка.

- Мои голубки тебе так завидуют, милочка моя. Ведь на мгновение ты станешь принцессой, - продолжала сладко улыбаться Сонал, пока лиссенийка душилась и унизывала руки звонкими браслетами. Мелис скорчила рожицу у нее за спиной, струны арфы насмешливо зазвенели под ее пальцами. Госпожа вздрогнула, повела могучими плечами и одернула одеяние из шелка цвета морской волны, стекающего по ее дряблым телесам. – Его летнийское величество заплатил мне целое состояние. Он и его братья в купальне и очень… очень… - женщина томно вздохнула, - ждут тебя, милочка.

Братья?! Небесная Лилия прерывисто вздохнула. И сколько их там? Еще солнце даже не начало клониться к закату, целая ночь впереди… верно говорят, что у госпожи Сонал сердце тверже камня. Болтали, будто она сама задушила непокорную рабыню. Раньше Сонал и сама была рабой, но теперь владела свободой и девушками, которые боялись ее, ненавидели и завидовали. Все, но не Денисса. Она мечтала сбежать из борделя вместе с кузиной и позабыть о рабстве, как о дурном сне.

- Удачи, - шепнула Мелис, пробежав тонкими пальцами то серебряным струнам. Денисса подарила кузине бледную улыбку и тенью выскользнула за бархатные шитые золотом портьеры.

А ведь когда-то она была просто Дениссой-непоседой, дочкой рыбака. Раньше молила богов позволить ей уйти к родным, но Плачущая Госпожа лила свои слезы не по ней…

Купальня встретила ее прохладой и алчными взглядами трех пар черных, как уголь, глаз. Летнийцы были высокие, с кожей цвета осьминожьих чернил и намасленными смоляными косами. Денисса замерла на пороге, сердечко затрепетало в груди испуганной пташкой. Мужчины заулыбались, обнажив белые зубы, и ноги лиссенийки точно приросли к мраморному полу.

Принц и его братья были велики не только ростом.