Non enim quid amor (СИ)

- Но нежно, - добавил лукаво Брандон, - леди любят нежность.

- И решительно, Нэд. Главное – решительно!

Юноша вяло улыбался, безмолвно кивая в ответ на советы, исподволь поглядывая на леди Ланнистер, которая, смеясь, пила вино из одной чаши с братом-близнецом. Рядом с молодым Джейме Серсея засияла еще ярче, как бриллиант в искусной оправе. Девушка нежилась в лучах собственной красоты и позволяла греться в них окружающим… но далеко не всем. Когда леди Серсея все же посмотрела на Эддарда, на северянина пахнуло холодом, будто из погреба.

Серсея Ланнистер вполне могла быть солнцем. Но точно не для него. Нэд хотел вздохнуть, тяжело и скорбно, но чуть не поперхнулся, встречаясь с фиалковым взглядом леди Эшары Дейн.

Комментарий к Чужое солнце (Эддард Старк/Серсея Ланнистер)

Нэду здесь около шестнадцати лет, а юной Серсее - тринадцать.

========== Непокорная (Сейра Таргариен) ==========

Служение богам ничуть не хуже служения семье или же королевству. По крайней мере, так ей в один голос твердили мать и сестра. Отец по большей части молчал, лишь задумчиво поглаживал бороду и глубокомысленно кивал. Избыток драконов вреден и опасен, спору нет… но это еще отнюдь не повод отдавать Сейру в септы!

- Никто не гонит тебя в Молчаливые Сестры, - тепло улыбнулась Мейгель, на что принцесса раздраженно всплеснула руками. Не хватало только венчать ее с Неведомым. Она ведь Таргариен, дочь короля Джехейриса! Сейра должна обручиться со знатным лордом или же с одним из братьев, а не с богами! И все только из-за того, что отцу понадобилось умаслить Святую Веру, хоть восстание и подавлено, единицы продолжают бунтовать. Так почему за это должна расплачиваться Сейра? Своей жизнью, своим счастьем и мечтами? Мейгель сидела на краешке скамьи, безмолвно взирая на мятущуюся сестру. Она уже несколько лет как приняла септинские обеты, на груди принцессы переливался семигранный кристалл. Одета Мейгель была в простое бледно-желтое платье, пахло от нее пыльно травами – приняв сан, девушка начала увлекаться врачеванием. Мейгель всегда была такой, тихой, кроткой, самым послушным и смирным драконом из всего выводка Джейхейриса Таргариена. Она не воспротивилась, когда отец велел ей вступить в священный орден. Но Сейра – не Мейгель. Сейра не позволит распоряжаться своей жизнью никому, даже отцу с матерью.

- Тебя вовсе не собираются хоронить заживо, - довольно резко заявила королева Алисанна, отмахнувшись от дочернего негодования. – У тебя только два пути, дочь, либо в жены, либо в септы.

- Я не хочу ни того, ни другого! - топнула ногой Сейра. Почему ее никто не понимает? Девушке хотелось радости, веселья, хотелось жизни яркой и волнующей, а не влачить унылое существование в сане септы. Врачевать, шить, благословлять браки, нарекать сопливых младенцев – разве это достойно принцессы из дома Таргариен?

Так Сейра и заявила родителям и септону Барту, когда они явились в ее горницу в надежде получить ее согласие. В гневе король Джейхейрис будто помолодел, мать затаила дыхание, пораженная, а десница печально покачал головой. Из них троих он, кажется, понимал девушку лучше всех, но даже он не пожелал прислушаться…

- Ты выйдешь из комнаты или как септа, или не выйдешь вовсе, - прогремел король, и за окном исполинской тенью мелькнул Вермитор, от драконьего рева задрожали стены Красного замка, но Сейру это не испугало. Мятежно вскинув подбородок, принцесса встретила пылающий яростью взгляд отца.

- Запереть меня решили, ваша милость? Так велите увести в подземелье да заковать в кандалы! Ведь неподчинение королю – измена!

- Довольно! – на короткий миг ей показалось, что Джейхейрис ее ударит. Отец уже занес руку, темнея лицом, но королева мягко удержала его. Король сдавленно выдохнул, теряя весь свой запал, и поник, сделавшись много старше своих лет. Септон Барт пронзил принцессу строгим взглядом.

- Ваше высочество изволит вести себя неподобающе грубо с родителями. Все-таки негоже девице оспаривать отцовское решение.

- Но не грешно, верно, септон? Особенно, если оно неправильное.

Родители в молчании покинули Сейру, в кровь искусавшую губы. Алисанна вела супруга за руку, даже не оглянувшись на дочь, а Джейхейрис шел, ссутулившись, опустив голову. В по-валирийски белокурых волосах короля металлически поблескивала седина. Десница вышел из горницы последним, на прощание одарив девушку сочувствующей улыбкой.