Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке

Монография «Ноосферный прорыв России в будущее в XXI веке» показывает, что этот прорыв начинается с интеллектуально-духовного космоноосферного прорыва, который имеет славную историю, исходя из недр Эпохи Великого Русского Возрождения, ее философского течения – русского космизма. Философско-научные биографии В.И. Вернадского, А.Л. Чижевского, Н.А. Морозова Е.И. и Н.К. Рерихов и их космо-ноосферные творческие прорывы предстают в своем единстве неким мощным основанием такого российского интеллектуально-духовного прорыва. На научно-мировоззренческом поле этот прорыв предстает в виде Вернадскианской революции, итогом которой, по нашему мнению, является ноосферизм – и как новая научно-мировоззренческая система, и как тотальная неклассичность будущего бытия, и как некий общественный идеал в виде управляемой социоприродной эволюции (гармонии) на базе общественного интеллекта и образовательного общества, который одновременно является и императивом выхода человечества из исторического тупика в виде его возможной экологической гибели к середине XXI века.

Сам ноосферный прорыв в России, конечно, требует революции в сознании людей, в сознании политиков и властителей, – революции, связанной с осознанием этой жесткой альтернативы, которая поставлена первой фазой глобальной экологической катастрофы: или экологическая гибель в рыночно-капиталистическом формате бытия человечества в XXI веке, или действительно ноосферный прорыв через отказ от базовых ценностей этого рыночно-капиталистического бытия – от частной капиталистической собственности (но не от частной личной собственности, как думают некоторые, плохо разбирающиеся в природе частной капиталистической собственности, люди), от прибыли, наживы, от культа денег, от рынка.

А.С. Панарин, русский философ, ушедший из жизни уже в первом десятилетии XXI века, мыслитель противоречивый, ищущий и искренний, обуянный поиском правды, в своих работах 1990-х гг. – начала XXI в., подписывает жесткий приговор «экологически безответственному потребительскому обществу» [1207] , в первую очередь представленному Западной (европейской) цивилизацией. И видит духовный прорыв в русской «философии всеединства» [1208] , которая «возвращает нас от образа природы как мастерской к образу природы как храма, пространство которого будит в нас мотивации высшего порядка , несовместимые с безответственным потребительским эгоизмом. Предмет истинного знания – науки, возобновившей союз с ценностными сферами культуры, – не вещь, отдельно взятая, а «общая природа всех вещей». Принцип всеединства явился общеметодологической предпосылкой современных понятий биоценоза, геобиоценоза, приобретающих смысл не только ориентиров научного знания, но и нормативных принципов, обязывающих уважать хрупкую целостность космоса » (курсив мой. – С.А.) [1209] .

Эта философия всеединства в интерпретации А.С. Панарина и входит в основу ноосферизма, его Живой Этики, антропного эволюционного принципа, принципа эколого-антропного дополнения, «Меморандума Булгакова – Вернадского – Чижевского», презумпции всеоживленности космоса сущего.

Образ мира как храма, «мирового Сада» [1210] характерен и для философии В.Н. Сагатовского, в которой русская идея раскрывается категориальной цепочкой [1211] :