Нопилей

Елена помолчала и осторожно выглянула в окно кокпита. Внутренние стены медленно вращались вокруг крошечного аргонского корабля, который еще не приспособился к этому вращению. Обычно выравнивание ротации на космических станциях происходило с помощью посадочной карусели, но, похоже, здесь ничего подобного не было. Вместо этого Нихи воспользовался рычагами контроля положения, чтобы выровнять корабль. И окружающее тут же приобрело для Елены два новых, субъективных качества: верх и низ.

Прямоугольные светильники, расположенные ровными рядами на полу и на потолке, вспыхнули, как огромные неоновые лампы. Некоторые световые элементы, длиной до пяти метров и шириной до одного метра, нервно мерцали, остальные вспыхивали и тут же гасли, а некоторые даже не пытались давать свет. Несмотря на такое своеобразное освещение, Елена сумела рассмотреть больше, чем прежде. По обе стороны туннеля располагались ряды ниш, каждая из которых имела свои механические руки-захваты, весьма напоминавшие грузовой подъемник для микрогравитационной среды. Это были ангары для небольших космических кораблей! Для какого именно вида кораблей они могли бы предназначаться, Елена пока себе не представляла. Обычные ксенонские боевые корабли, хотя и довольно элегантные, были слишком велики для этих ниш. Даже корабли из сопровождения космолета с ЦП не смогли бы сюда поместиться! И насколько Елена могла видеть, ни одна из ниш не была занята. Между этими ангарами и рядом с ними пролегали рельсы, ведущие до конца стыковочного туннеля. Сначала Елена не могла понять их предназначения. Когда «АП Никконофун» стал приближаться к концу туннеля, она увидела десятки больших машин, стоявших плотными рядами на этих рельсах, совсем как бусины, нанизанные на нитку. Наверное, это были роботы для обслуживания и обеспечения прибывающих космолетов всем необходимым. Но они тоже были в нерабочем состоянии, и, судя по всему, уже достаточно давно.

Два бледно-голубых луча с шипением пролетели мимо кабины и остановили дальнейшее продвижение «АП Никконофуна». Одна из длинных рук-захватов в левой нише зашевелилась. Сначала рывками, словно ею управлял заржавевший электромотор, она направилась к кораблю Елены, которая сжала руки на рычаге ручного управления, твердо намереваясь создать преграду между своим кораблем и, судя по всему, дефектным захватом. Но прежде чем дело дошло до конфликта, движения механической руки стали более плавными. Елена ослабила нажим На рычаг ручного управления, но пока не выпустила его из рук. С отчетливым «шлеп!» захват закрепился сверху и снизу корпуса аргонского корабля и за несколько сезур втащил его в один из многочисленных ангаров. Снаружи раздался звук, похожий на звук приводной цепи. Послышался какой-то металлический скрежет, затем все стихло.

— И что теперь? — спросила Елена у царившей вокруг тишины. — Нихи! Что говорит нам по этому поводу протокол посадки?

— Посадочный туннель состыковался с левым шлюзом «АП Никконофуна», майор Кхо. Проверка номер восемнадцать предполагает в заключение непосредственной процедуры посадки создание силы тяжести и атмосферы, пригодных для человека.

— Но этого ведь не произошло. Или произошло?

— Именно так, майор Кхо. Все показатели положительные.

— Это означает, что я могу здесь дышать? — потрясенно спросила Елена.

У нее не укладывалось в голове, почему полностью автоматизированный корабль терраформеров, ксенонец, оснащен системой жизнеобеспечения. Нихи подтвердил: да, она сможет дышать.

Елена вытерла влажные ладони о комбинезон. Постепенно она начала понимать стратегию ксенонцев. Машины просто-напросто выдавали ей информацию. Но принимать решение, что же делать с этой информацией, она должна была сама. Она ведь могла и не последовать за координатами, ведущими в Облака Атреи. И совсем необязательно было направлять «АП Никконофун» в терраформер, проходя сквозь строй ксенонских истребителей. Точно так же ей и сейчас предоставляли выбор: остаться на борту или выйти. И каким бы невероятным это ни казалось, машины совершенно открыто отказывались от применения любого вида насилия или принуждения.

Спустя мизуру Елена уже стояла у открытого шлюза. И хотя было ясно; что атмосфера ей ничем не угрожает, Елена все же надела (так, на всякий случай) скафандр, мембрана которого могла мгновенно выпрямиться, а пока висела в свернутом виде вдоль шеи. В случае опасности она поднимется за какие-то пикосезуры и защитит Елену даже от декомпрессии при взрыве. Девушка вышла из космолета и осторожно вдохнула воздух. Вопреки ее ожиданиям, он был чистым, свежим, а вовсе не застоявшимся и удушливым. И все-таки воздух был на вкус немного другим, чем та атмосфера, которая искусственно создавалась для людей на «АП Никконофуне» и других кораблях и станциях Планетарного Сообщества.