Нора под миром

Он обернулся. И обнаружил, что окружён. Сзади подошла вторая самоходка, нашла в углу высокую фуражку и поела её с аппетитом.

Гадзила сдвинула стол с места. Под ним обнаружился узкий и глубокий лаз.

— Пойдёмте, Кретинакер. — позвала она. — Вам нужно сохранить себя для истории.

Фюрер потрогал под кителем завещание и решительно направился к дыре.

— Голуба. — голосом заправского казановы проурчал Мургатый, приближаясь к замотанной в кокон Казиле. — Ты к любви готова?

И нежно пощупал её клешнёй за мягкое брюшко.

* * *

— Жучинский! — обрадовалась Наташа, увидев сказочника с пластырем на надкрылье. — Я думала, что вы погибли!

Казява Хитиновича спасла землеройка. Она знала, куда следует ползти, и прорыла ход до того места, где можно было безопасно выбраться наружу. Так он и выехал на её корме.

В бункере обнаружили Мургатого. Паук повёл себя так самоотверженно, что заслужил уважение самого Бойка Левински. Но он совершенно напрасно питал надежды, что принцесса его полюбит.

— Да ты что! — возмутилась Катька. — Я вон какая, а ты вон какой!

— Не надо, принц. — утешала Мургатого Наташа. — Она ещё мала и не понимает истинных ценностей. Вы были подлинным героем. И ваши подданные будут от вас в восторге. Я убеждена, сейчас немало юных дев рыдает, ожидая вас с триумфом.

— Я воспою ваши подвиги в поэме. — пообещал сказочник Жучинский. — "Король Мургатый и муравьиный лев". Страна должна знать своих героев.

Так с добрыми наставлениями и сладостными утешениями король-паук был препровождён обратно к своему папаше. Пердюк Мамонич мог гордиться своим сыном. Его точно ждал триумф.

Королева была жива, но страшно обозлена. Ни о каких переговорах и ни о какой капитуляции она и слышать не хотела. Аферист Кретинакер обманул её. Он обещал, что наладит оборону города, а вместо этого притащил в её дом войну.

Совсем уничтожать муравьиных львов было нельзя, их численность теперь и так сократилась. Особенно после бойни, устроенной Наташей в питомнике.

Никто, даже Катька, не удивились, что у Наташи обнаружилось такое странное для человека свойство — фиолетовая молния в ладони.

— Конечно. — сказал Жучинский. — Ведь вы же эльфы. Волшебники то есть.

Наташа поразилась. Оказывается, волшебники, к которым их вёл Жучинский, были цветочные эльфы. И ни о каких других волшебниках тут сроду не слыхали. Ни о каких больших людях никто и ничего не знал.

Ну, раз больших волшебников тут не было, пришлось довольствоваться маленькими. И, простившись с народцем наездников, наказав передать привет… нет, два привета осам, вся троица двинулась в путь.

ГЛАВА 33. Дары эльфийских королей

Катька давно уже беспокоилась. Взрослые заняты своими делами — собирают нектар из цветов. А ей не давал покоя нежный запах ванили, миндаля и ещё чего-то безумно обольстительного. А вот колбасы, как ни странно, нисколько не хотелось. Поэтому она тихонько соскользнула со своей ромашки и, трепеща крылышками, направилась в сторонку. В тени большой берёзы, среди высоких травяных стволов что-то явно было. Лететь недалеко, так что наказа всё время оставаться на виду она не нарушала.

Это был домик. Даже не домик, а особняк. Совершенно сказочный дворец. И был он сделан из пряников. Круглые окошки застеклены разноцветной карамелью. Витые столбики высокого крыльца — бело-розовые палочки с запахом ванили. Такие же перила. Ступени — белая пастила. Дверцы кружевные. Крыша крыта шоколадными медальками.

— Вот ты где! — с негодованием воскликнула Наташа и тут же осеклась. Видение сказочного домика и девочка-эльф, стоящая на снежно-белом аромате крыльца, похожего на сон сластёны.

С гудением прилетел Жучинский.

— Мне кажется, это домик эльфа. — прошептал он, очарованный необыкновенной красотой, а главное, соблазнительностью бесподобного жилища.

Все трое постучали у дверей. Никто не отвечал и они решились проникнуть внутрь.

— Давайте просто полижем снаружи. — робко предложила Наташа. — Погрызём ступеньки и тикаем.

Ни Жучинский, ни Катерина её не слушали. Они вошли в дом и застыли от восторга.

Там было много комнат. Везде стояли кресла-пирожные — корзиночки с воздушным кремом. В них можно было утопать.

Главный зал был похож на торт. Розовая гладь малинового мармелада. Вдоль круглых стен высокие виньетки сливочного крема. Посередине три белых лебедя из меренгов с изящными длинными шеями. Зефирные диванчики — розовые, кремовые, белые и голубые. Потолок светился разноцветными огоньками и непонятно было, что там за этим прозрачно-розовыми плафонами. Изысканные скульптуры из нуги и белого шоколада.

Другой зал был украшен засахаренными фруктами. Его пол был выложен концентрическими кругами из свежих ягод: долек киви, цельных вишен, клубники, яблочных полумесяцев. И всё это залито гладким, толстым, прозрачным слоем карамели.

Третий зал — кремовый цветник. Алые розы, пурпурные гибиски, белые пионы, жёлтые тюльпаны, тигровые лилии, шафран, звёздчатка, нарциссы, георгины — всё это слилось в сплошных настенных гобеленах. Посередине — фонтан крем-соды. Путешественники уже объелись, пробуя всё подряд, и торопливо бросились к воде.