Нора в Друмир (СИ)

Показался тронный зал, и я опять стоял в окружении статуй, глядя на хмурого владыку гор. Ещё раз посмотрел на хилого гнома, вечно глядящего в глаза царю с вызовом, и на вечно возмущённых судей. За время жарких баталий в зале ничего не изменилось, однако Искра, выбравшаяся из моей груди, начала подозрительно виться вокруг обелиска в своей принюхивающейся манере.

— Солнце моё маленькое, и что ты там интересного нашла? Пойдём уже.

Но Искра проигнорировала призыв, продолжая обследовать изваяние. Подошёл ближе, напряг истинное зрение, но ничего больше чем «Камень» так и не узнал. Наконец моя питомица бросила своё занятие и принялась виться вокруг меня, как собачонка, периодически дёргаясь к камню, как будто уговаривая пойти за ней. Подвела к отколотому куску обелиска, также показав, что его нужно приложить к тому месту, откуда он когда-то откололся.

Каменюка была серьёзная, и я совсем не был уверен, что моей грузоподъёмности хватит, чтобы её поднять, хоть она и лежала в шаге от места своего «произрастания». Пытался робко возразить, но дух упрямо метался, не желая отступать ни перед какими аргументами. У меня было желание поскорей вернуться в родную кузницу и отпраздновать победу, но я чувствовал тревогу своего духа, вытеснившую даже его печаль. Лично я никакой угрозы от этой каменной глыбы не ощущал, и не представлял, чем она может нам угрожать, если я не верну ей утраченный кусок. Но Искра, определённо, была другого мнения и натурально потеряла душевный покой на этой почве. В общем, пришлось выгрузить всё из инвентаря, снять доспехи, поплевать на руки и нагрузить сухожилия.

О, Боги, давно мне не было так больно! С того самого первого дня, когда я рванул свой первый камень с превышением допустимого веса. Изображение вновь подёрнулось красным, энергия слетела в ноль, и я выпустил груз, так и не переместив его на недостающий шаг. Хрипя, сквозь натужное дыхание, прочитал сообщение:

С: Характеристика «Сила» достигла значения 21.

И от себя горько констатировал — очко. Ещё двадцать раз я взвыл от боли, пока сквозь красную пелену, застилающую глаза смог прочесть.

С: Характеристика «Сила» достигла значения 22.

Запасы угольной пыли, разбросанной в колбах на полу, заканчивались. Однако когда сила поднялась ещё раз, чуть не повалив без сознания, понял, что страдал не напрасно: максимальный переносимый груз достиг значения в девяносто два килограмма, и теперь я смог поднять предмет моих пыток и сделать шаг. А со следующей попытки наконец смог прислонить отколовшийся фрагмент. Искра влетела в осколок, полыхнула белым пламенем и выскочила обратно. Возвращённый кусок слился с обелиском в единое целое, а на грани восприятия хрустнули уже знакомые шестерёнки и снова полетели системные оповещения.

С: Внимание! Обнаружена утечка памяти!

С: Внимание! Производится эвристически анализ потерянных данных!

С: Внимание! Производится восстановление данных!

С: Внимание! Восстановление целостности объекта выполнено успешно!

А когда вновь поднял глаза на каменный обелиск, то увидел гигантский чёрный восьмигранный кристалл. Система распознавала его просто как «Объект», не давая больше никакой информации, но я и без её помощи успешно узнал в этом грандиозном столбе огромный камень души, вбитый в пол. Форма и пропорции полностью совпадали с теми камнями, что мне оставались от мобов раньше. Сейчас, в истинном зрении, я видел его как огромный кусок горного хрусталя, испещрённого внутри мириадами трещин и трещинок, пронизывающих его неровными ломаными росчерками, но нигде не выходящими на поверхность.

Искра занервничала ещё сильнее, заметалась между мной и кристаллом. Попытался её успокоить, болтал что-то ласковое, ляпнув, не задумываясь о смысле — «…ну и что тут такого? Ну, хочешь, иди, посмотри ещё. Я подожду». Дух благодарно прижался своим огненным боком к моей груди и резко метнулся к камню. Прилип к его холодному телу и начал медленно просачиваться внутрь. Наверно, точно также когда-то Искра в первый раз втекала в мою грудь.

Между тем кристалл стал медленно наливаться светом. От его центра, также медленно, но неумолимо, разрасталось внутреннее пламя, охватывая всё больший объём. Огонь запульсировал — то немного сжимаясь и наливаясь тёмно-красным, то наоборот разрастаясь почти на весь объём и доходя до стенок через оранжевый ярко-жёлтым. По залу забегали причудливые тени, статуи заиграли красками, отдавая то зловещим бордовым, то заливистым жёлтым. Пламя росло, крепло, начав пульсировать в такт биения моего виртуального сердца, продолжая ускоряться. А когда оно стало неоднородным, перевившись жёлтыми и красными языками, ассоциация с огненным сердцем стала пугающей.