Норман

   Орк и эльф встали в рост, и выстрелили одновременно. Я стрелял с колена. Эльф не глядя попал или нет, выпустил ещё одну стрелу. Моя цель, упала с болтом в шее, судя по кинувшимся в сторону светлых волкам, преграда исчезла, стрелы орка и эльфа нашли цель. Надо отдать должное светлым, они не растерялись, слаженно сбились в строй. Кое-кто смог даже щит со спины скинуть. Я успел послать ещё один болт, правда впустую, прежде чем волки как разъярённые львы ворвались в строй "светлых". Один из них сразу же упал, пронзённый двумя мечами, но в его пасти трепыхался один из убийц. Больше стрелять я не мог, боялся попасть в волков. Освободил клинок от ножен, я бросился к битве.

   - Куда? Сопляк! Назад! - орк матерился, но бежал за мной.

   "Семь, шесть,..." - считал я оставшихся врагов, вот из-за спины прилетела стрела эльфа: "Пять...". Упал ещё один волк, но, похоже у них правило, одному не умирать: "Четыре...". Я помня о том, что враги в ускорении, а значит, возможно ничего не слышат, в прыжке, с диким криком, почти снес голову одному из светлых. Его напарник, вспоров шею ещё одному волку, бросился на меня. Но тут же со спины, на его шее сомкнулись челюсти.

   Мы с волком стояли рядом, напротив стояли два светлых. Было слышно тяжёлый топот сапог Храма, но он не успевал. Стрела эльфа, летевшая прямо в голову одному из светлых, была поймана его рукой и в этот миг мы прыгнули навстречу друг другу. За удар сердца, я самопроизвольно вошёл в ускоренное восприятие. Как там говорил орк, настоящий бой мечника, длится пять ударов сердца - либо ты, либо тебя. Состояние, в котором находились мы с противниками, сокращало бой до трёх ударов. Меч пролетел над моей, вовремя прижатой головой. Мой клинок, скользнул по кольчуге врага, разрубая её, но соперник остался на ногах. Он, вместо того чтобы развернуться на меня, делает шаг к волку, рвущему второго "светлого", и воняет свой меч в бок. В следующий миг его голова скатывается с плеч от моего удара. Выпадаю из ускорения, и остаюсь на ногах. Немного мутит, но не смертельно. В этот раз рукоять меча только слегка потеплела, значит, почти хватило собственных сил. Подбежал Храм:

   - Куда, жить надоело?

   - Храм, либо они нас, либо мы. Твои слова, - я тяжело дышал, короткий бой выпил все силы. - Был хороший шанс. Не подбеги я вовремя, справились бы мы, трое на трое с ними? Я вот сомневаюсь.

   Я подошёл к последнему волку, с которым мы стояли плечом к плечу, присел и запустил пальцы в шерсть:

- Прости, не успел.

Волк открыл глаза, пристально посмотрел на меня. В голове замелькали картинки: река, дубовая роща, старый поваленный дуб, два шерстяных комка в норе под дубом. Глаза волка смотрели на меня.

   - Хорошо, я найду их, - не знаю почему, но я понимал, о чём меня просят.

   Волк закрыл глаза, глубоко вздохнул и замер.

   Хасанов похоронили в овраге, со светлых почти ничего не взяли, большинство их имущество, включая лошадей, было заклеймено. То есть купить бы, его никто не купил, а попасться с ним - значит быть уличённым в убийстве светлых. Не смотря на то, что замараны смертью светлых, мы по самое не хочу, дополнительные подозрения никому не были нужны.

   Из трофеев, оставили себе: трёх не заклейменных лошадей (в том числе породистого скакуна мага), пять дорогих мечей, отличающихся от мечей светлых. Видимо добытых, так же, как и пытались отнять у меня. Семь кинжалов гномьей работы, три явно эльфийских лука, со всеми причиндалами (стрелы, кольца, щитки предплечья), чему был особенно доволен Храм (наконец то можно погонять ученика). Два гномьих арбалета сделанных для людей, немного провизии, пяток амулетов (два от комаров, два огневых и осветительный), и больше стапятидесяти золотых, что тоже принесло определённую радость. Но поскольку обыск трупов проводили Лекам и Храм, о золоте никто не узнал, кроме меня с отцом.

   Из собранных трофеев, эльф прихватил себе один из луков, свой отдав мне, (а я свой арбалет - Лекаму). Три меча перепали Малику, Солду (взамен его неказистого) и что удивительно Софии. Из кинжалов, пришлось выделить троим последним, по штуке. Арбалеты, взяли себе отец и Малик. Но были ещё особенные трофеи. С мага, поскольку не один его атрибут не был клеймён, сняли всё. Добротные доспехи, меч, кинжал, про жеребца я уже говорил, более ста золотых, которые поделили Храм и Эль, поскольку оба претендовали на его смерть, и самое главное скипетр с тремя камнями. С полным назначением жезла, обещал разобраться Малик, но то, что его не сможем продать, понимали все. Но и оставить такую вещь, не могли - жадность душила. Остальная добыча, была мелкой, какое-то количество круп из седельных сумок, несколько свитков бумаги, пяток фляг с гномьей настойкой, судя по запаху изготовленной вовсе не гномами, а как минимум мертвяками. В принципе, дележа добычи как такового не было вообще, кто хотел, даже если не участвовал в сражении, тот, то себе и взял.