Нормандцы в Сицилии. Второе нормандское завоевание. 1016-1130

Местом действия стал Милан. Нигде в Италии стремление клириков освободиться от диктата Рима не проявлялось с такой силой, как в этой старой столице севера, ревностно хранившей собственные литургические традиции на протяжении семи веков, со времен святого Амвросия; и нигде новые римские установления, особенно те, которые касались симонии и безбрачия духовенства, не вызвали столь яростного возмущения догматиков. С другой стороны, в городском муниципалитете теперь главенствовала радикальная левая партия – патарины, – которая, отчасти по убеждениям, отчасти из недовольства тем фактом, что церковь владеет – уже на протяжении долгого времени – такими несметными богатствами и пользуется многочисленными привилегиями, стали фанатичными сторонниками реформы. Ситуация была взрывоопасной даже без вмешательства императора, но в 1072 г. во время спора за вакантное место архиепископа Милана Генрих подлил масла в огонь, официально утвердив в этой должности антиреформистского кандидата, хотя прекрасно знал, что Александр II уже одобрил кандидатуру выбранного согласно каноническому праву патарина. Это был открытый вызов, который церковь не могла игнорировать, и на Великопостном синоде 1075 г. Гильдебранд, к тому времени папа Григорий VII, категорически, под угрозой отлучения запретил и признал недействительными церковные назначения, исходящие от мирян. Разгневанный Генрих немедленно назначил двух новых германских епископов в итальянские епархии и добавил к ним про запас еще одного архиепископа Милана, хотя прежний императорский ставленник был еще жив.

Генрих IV отказался явиться в Рим и ответить за свои действия, а вместо этого созвал на совет в Ворсе всех германских епископов и 24 января 1076 г. официально лишил Григория папского престола.

Король давно уже собирался приехать в Рим для имперской коронации, но его ссоры со сменявшими друг друга папами по поводу инвеститур этому препятствовали. После совета в Ворсме, однако, он увидел, что его поездка не может более откладываться. Григорий не реагировал на свое смешение с той яростью, которую ему приписали[54], но явно не собирался признавать решение совета.

Значит, чтобы император и его совет не стали всеобщим посмешищем, следовало отстранить Григория силой и поставить на его место достойного преемника. Требовалась быстрая и хорошо организованная военная операция, а пока шли приготовления, надо было по возможности лишить папу поддержки в самой Италии. В северных областях это не представлялось возможным: грозная графиня Матильда Тосканская была ревностной поборницей церкви, ее преданность Григорию не вызывала сомнений. На юге, однако, ситуация выглядела более обнадеживающей. В частности, герцог Апулийский, похоже, не питал особой любви к папе. Он легко мог презреть свои феодальные обязательства, если сочтет это выгодным. При условии, что он и его люди согласятся принять участие в общей атаке на Рим, Григорий окажется в безвыходном положении.

О том, насколько важна была для Генриха поддержка Гвискара, можно судить по составу посольства – Григорий, епископ из Верчелли, один из самых твердых противников реформ, и Эберхард, его советник по делам Италии. Они встретились с Робертом, вероятно, в Мельфи в начале 1076 г. и официально предложили ему имперское утверждение всех его владений, может быть, даже упомянули о королевской короне. Но на герцога это не произвело впечатления. Он в данный момент чувствовал себя в безопасности – более того, ему неоткуда было ждать угроз в обозримом будущем. Он наслаждался полной свободой действий в своих владениях и не видел причин рисковать ею, давая Генриху новый повод вмешиваться в политику южной Италии. Его ответ звучал твердо, хотя немного ханжески. Бог даровал ему владения, он, Роберт, отобрал их у греков и сарацин и дорого заплатил за это нормандской кровью. За те небольшие участки его владений, которые когда-либо принадлежали империи, он согласен исполнять вассальный долг перед императором, «соблюдая все обязанности по отношению к церкви» – оговорка, которая, как он хорошо знал, лишала его преданность всякого смысла с точки зрения Генриха. Остальное остается в его руках, как всегда было, по соизволению Всевышнего.

Трудно поверить, что послы приняли за чистую монету все утверждения Гвискара по поводу его преданности церкви, но они вернулись нагруженные дарами и довольные приемом. Даже если Роберт не собирался уступать настояниям Генриха, он ни в коем случае не хотел с ним ссориться. Назревало столкновение между двумя самыми могущественными силами Западной Европы. Его исход трудно было предсказать, но одно не вызывало сомнений – грядущая смута открывала перед нормандцами возможности для новых приобретений, которые не стоило упускать. Гвискар спешно отправил гонца к Ричарду Капуанскому. Их постоянные стычки всегда оканчивались ничем и шли во вред им обоим. Все нормандцы должны объединиться, если они хотят извлечь выгоду из приближающегося кризиса.

Возможно, двум вождям стоит встретиться, чтобы обсудить спорные вопросы и положить конец вражде?