Нортэнгерское аббатство

– Раз так, моя милая, наверняка вы однажды встретитесь; не переживай. Десять к одному, что в ближайшие годы вы как-нибудь столкнетесь; то-то будет радость!

В своих попытках утешить дочь г-жа Морлэнд не преуспела. Надежда встретиться вновь через несколько лет наводила только на мысль о событиях, кои, случившись за это время, встречу сию обратят в кошмар. Кэтрин никогда не сможет позабыть Генри Тилни или погасить нынешнюю свою нежность при мысли о нем; однако он может ее забыть; и в таком случае – встретиться!.. Глаза ее наполнились слезами, едва она представила, что знакомство будет возобновлено подобным образом; и матушка, уразумев, что от утешительных ее предположений добра не вышло, предложила иную методу, потребную для восстановленья душевного равновесия, а именно – визит к г-же Аллен.

Дома их располагались всего лишь в четверти мили друг от друга; и по дороге г-жа Морлэнд быстро изложила все, что думала касательно разочарованья Джеймса.

– Нам его жалко, – сказала она, – но в остальном не беда, что помолвка расстроилась; сие было бы весьма нежелательно, если б он помолвился с девушкой, которую мы не знаем вовсе и которая совершенно лишена средств; а теперь, раз она так себя повела, нам никак невозможно думать о ней хорошо. Нынче, конечно, бедняжке Джеймсу тяжко; но это же не навсегда; так глупо выбрав первый раз, я думаю, он запомнит урок на всю жизнь.

Только сию краткую сводку Кэтрин и была в силах выслушать; еще одна фраза рисковала подорвать ее невозмутимость, понудив отвечать не слишком разумно; ибо вскоре все помыслы юной девы поглотило рассужденье о том, как переменились ее чувства и настроенья с тех пор, как она в последний раз шла сей знакомой дорогою. И трех месяцев не прошло с тех пор; охваченная ликующей надеждою, она бегала туда-сюда по десять раз на дню, и на сердце у нее было легко, весело и свободно; она предвкушала непознанные и незамутненные удовольствия, и никакое предчувствие трагедии, никакая мысль о таковой не мучила ее. Всего три месяца назад она была такою; сколь иною возвратилась она сюда теперь!

Аллены приняли ее со всей добротою, к коей естественным манером призывало непредвиденное появленье гостьи в сочетаньи с их неизменной к ней любовью; велико было их удивленье и пылко негодованье, когда они узнали, как с Кэтрин обошлись, – хотя рассказ г-жи Морлэнд не преувеличивал событий и не давил расчетливо на страсти слушателей.

– Кэтрин вчера здорово нас удивила, – сказала она. – Всю дорогу проехала одна почтовыми и не подозревала о поездке до субботнего вечера; ибо генерал Тилни – уж не знаю, что ему в голову взбрело, – вдруг от ее общества устал и почти вышвырнул ее из дома. Весьма, конечно, нелюбезно; он, должно быть, очень странный человек; но мы так рады, что она опять с нами! И весьма приятно узнать, что она не беспомощная бедняжка, но вполне сама со всем справляется.

По сему поводу г-н Аллен высказался с резонным возмущением здравомыслящего друга; г-жа Аллен же сочла его выраженья столь удачными, что немедленно воспользовалась ими сама. Его удивленье, его догадки и его объясненья в свой черед стали ее собственными и дополнены были единственным замечаньем: «Я этого генерала не выношу», – что заполняло всякую случайную паузу. До того, как г-н Аллен оставил дам, «я этого генерала не выношу» прозвучало дважды без малейшего ослабления гнева или же существенного отвлеченья потока мысли. Более ощутимая сбивка рассуждений сопровождала третий повтор; а осуществив четвертый, г-жа Аллен тотчас прибавила:

– Только подумай, дорогая моя, перед отъездом из Бата мне так очаровательно починили эту ужасающую дыру в брабантских кружевах, что теперь едва ли разглядишь, где она была. Как-нибудь тебе покажу. Бат, Кэтрин, все-таки прелестный городок. Уверяю тебя, мне ни капельки не хотелось уезжать. Г-жа Торп была для нас таким подарком, правда? Мы с тобой поначалу были весьма одиноки, помнишь?

– О да, но сие длилось недолго, – отвечала Кэтрин, засияв глазами при воспоминаньи о том, что вдохнуло жизнь в ее пребыванье в Бате.

– Воистину; вскоре мы встретились с госпожою Торп и потом уж ни о чем более не могли и мечтать. Дорогая моя, тебе нравятся мои шелковые перчатки? Я надела их в тот день, когда мы впервые отправились в «Нижние залы», и с тех пор носила довольно часто. Помнишь тот вечер?

– Помню ли! О, ну еще бы.

– Весьма приятно вышло, правда? Господин Тилни пил с нами чай – я всегда считала, что он очаровательная компания, такой приятный. Мне кажется, ты с ним танцовала, но я не вполне уверена. Помнится, на мне было мое любимое платье.

Кэтрин не нашла сил ответить; и, кратко попытав счастья на другие темы, г-жа Аллен вернулась к г-ну Тилни:

– Я этого генерала не выношу! А мне-то казалось, что он такой приятный, достойный человек! Мне представляется, госпожа Морлэнд, воспитаннее мужчин и не бывает. Его комнаты были заняты назавтра после твоего отъезда, Кэтрин. Впрочем, неудивительно – это же Милсом-стрит.