НортРи. Королевская помолвка

Подарок портить не хотелось, но лимонно-желтая ткань к украшениям рода Дастелов абсолютно точно не подходила. И я расплавила золотую цепь, растягивая ее в мотки нитей из чистейшего золота. В следующий миг я стянула у Норта тот самый золотой оскал демона, поместив его перед собой для наглядного примера. У Норта на камзоле после моих манипуляций осталась внушительная дыра, но Дастел лишь улыбнулся, не вмешиваясь в мой творческий процесс. А процесс был поистине творческим. Я пустила золотую нить по подолу платья, вышивая незатейливый знак рода Норта, затем вышивка полностью закрыла корсет монолитом золотого полотна, и вновь повторила рисунок рода на ткани, покрывающей плечи. Когда я закончила, на мне было золотое платье, а… у Норта остаток цепи.

– Это же сколько тут было золота? – взвесив остатки, произнес он.

– Император гоблинов определенно не поскупился, – была вынуждена признать я.

– Определенно, – согласился он. И добавил непререкаемое: – Тебе нужны перчатки.

– Как скажешь, – отозвалась я и… Норт слегка остался без рукавов.

Под камзолом в принципе не видно, но, когда Норт приподнял рукав камзола, и увидел, что вместо рубашки у него остались только ошметки рукава и запонки эти ошметки удерживающие, вид у него стал крайне озадаченный.

– А по-моему неплохо, – сказала я, с трудом пряча улыбку.

– Нннеплохо, – кивнул Норт, – но я полагаю, это вызовет некоторые вопросы у тех, кому я буду пожимать руку.

– Ничего не знаю, ты сам сказал, что мне нужны перчатки, – сшивая эти самые перчатки, заявила я.

– Да, но я предполагал что-нибудь более обычное под этим, например, я мог бы принести тебе уже готовые.

– Надень другую рубашку, – посоветовала я, пуская золотую нить виться по уже законченным перчаткам.

– Риюш, – очень ласково произнес Норт, – видишь ли, я бы надел, но я несколько не уверен, что мне стоит появляться в покоях отца в порванной рубашке. Меня неправильно поймут.

– Как скажешь, – отозвалась я, магией поднимая с пола лимонно-желтую ткань.

– Ты издеваешься! – не выдержал Дастел.

– Их все равно не будет видно, – заверила я.

И он мог бы даже не снимать камзол, но Норт это сделал. Что ж, в порванной темно-зеленой рубашке ему было лучше, чем в целой с лимонными рукавами и черно-зелеными манжетами.

– М-да, – только и сказал Норт.

Я молча убрала его рукава. Мне Норт нравился вот таким, с рельефной мускулатурой на сильных руках, а еще лучше и без воротника, и без шейного платка. Еще мне Норт нравился в простой домашней рубашке, когда мы сидели за столом и он ел. И почему-то вот такой домашний и родной Норт мне очень нравился.

– Ты на меня так смотришь, – протянул он.

– Оценивающе? – игриво-язвительно предположила я.

– Влюбленно, – пресекая любые игры, ответил Норт.

И получил назад свои лимонно-желтые рукава.

– Понял, буду сегодня наиболее осторожен с рукопожатиями, – пообещал Дастел, тщательно скрывая улыбку.

Мстительно сделала ему вставку лимонно-желтого цвета на камзоле.

– Так, окончательно понял, был неправ и прошу прощения.

То-то же.

Я вернула нормальный вид его камзолу и оскаленную золотую пасть тоже вернула на место. После чего оценивающе оглядела нас обоих. Мы выглядели парой – великолепный несравненный небрежно элегантный Норт Дастел и…

– Мелкий вредный артефакторный вредитель, – от всей души высказался Норт.

– Еще одно слово и пойдешь приносить присягу в лимонно-желтом камзоле, – пригрозила я.

– Я не уверен, что это будет хуже, чем рукава из желтого тюля, но чего не сделаешь ради любимой.

Мне стало стыдно, и я робко спросила:

– Переделать?

– Оставь, – смилостивился Норт. – Заканчивай с платьем и… ты не хочешь сделать силуэт менее… облегающим?

– Норт, я не швея, – напряженно напомнила ему. – Визуально я могу сделать многое, но я совершенно не владею навыком шитья платья.

– Ну… пришила же мне рукава, – напомнил он.

– Скорее приделала, – я вновь развернулась к зеркалу и пояснила: – Это было несложно, я просто скопировала те, что отшила с твоей рубашки, понимаешь – у меня была выкройка. Я лишь скопировала ее. А вот с платьем не уверена, что получится.

– Ну, в принципе и так отлично, – своеобразно похвалил Норт, – но слишком соблазнительно на мой взгляд, и не на мой взгляд, боюсь, тоже. Впрочем, будем объективны, у моей матери и то куда более откровенный наряд.

На том и порешили.

Норт осторожно застегнул на моей шее ожерелье, натянул на палец кольцо, и мне пришлось его уменьшить, оно сползало, несмотря на то, что его одевали поверх перчатки. Когда Дастел застегивал пояс, в двери постучали.

Щелкнул браслет, диадему я надевала сама, старясь не повредить прическу. И лишь когда мы закончили, Норт тихо спросил:

– Готова?

Я кивнула.

Нервно улыбнувшись мне, Дастел уничтожил охранные плетения, и величественно ответил стучавшему:

– Войдите.

Ингормаш Дастел Веридан был в костюме, полностью повторяющем наряд сына, за исключением цвета рубашки – на старшем Дастеле была белая рубашка. Неприязненно оглядев нас, лорд Дастел холодно произнес: