Нортумес. Последний клан

– Да ну ты брось. – Отмахнулся Штык, наливая водки по стаканам.

– Я ошибался. Он меня проклял, когда тебя вампиром сделал.

Штык кивнул, выпил и тут дошло – подавился, кашлять начал, себя по груди рукой бить.

– Давай я ебану? – Шкет поднялся, ухватил табуретку. – По жабрам сзади, а?

– Хррр…, братан! Ты чё в натуре! Успокойся! Я же так сказал, в шутку.

Шкет с сомнением поставил табуретку на пол. Сел. Некоторое время смотрел на Штыка и наконец, нашёлся что сказать, что бы он эту свою идею навсегда забыл.

– Само по себе, вампиры-священники, это уже жесть какой грех. Но кроме того, Штык, ты думаешь чисто кадилом махать и молиться, это всё? Если кто помер, тебе придётся ехать, отпевать, обряды делать. Нужно службу в храме вести и не дай бог водки нажрёшься – тебя сана лишат и прочее и прочее. Просто на публике светиться и кадилом махать, надо Митрополитом быть, как минимум. Тот же отец Власий, по всему городу мотается, работает.

– Ну пиздец… – Штык потух совершенно. – И они что ли работают?

– Да, все работают. Прикинь откровение какое, а? – Ехидно ухмыляясь, проговорил Шкет.

– Может всё-таки банк и на карибы? – С надеждой в глазах, почти простонал Штык.

– Мы бабло за месяц спустим, что потом делать?

– Ну как что? Там банк обнесём и на это, на Гавайи, амерам мозги полоскать.

– А потом?

– Ну я не знаю…

– Короче, лучше тут, стабильный прибыток и минимум работы, чем по всему миру мотаться с пачкой мусоров на хвосте. Согласен братан?

Ну а что тут скажешь? Штык уныло кивнул. Ничего не поделаешь, прав Шкет.

– Водку допиваем и в завязку уходим. – Сказал Шкет, разливая спиртное по стаканам. – Утром Гека придёт. Объяснит что там за рамс, будем разбираться.

Штык снова уныло кивнул – опять работать. Да когда ж кончится это рабское состояние вечного трудяги стахановца??? Там ноги ломать, здесь морды бить, эх…, тяжко нынче жить…

Утро встретили, мирно посапывая на полу. Лучики светила, золотистые красивые, в окошко нежно постучали, на лица бледные они упали, по векам проскользнули, всем даря тепло и свет…

– Вот сука, ёбаный фонарь. – Проворчал Штык, отворачиваясь от окна. Закрыл глаза. В горле саднит, всё тело ноет, ухи пухнут – похмелье. Сосредоточился, зажмурился крепко и мгновенно протрезвел. Тут же стошнило, чёрной, мерзко пахнущей жижей. – Чё та меня не вставляет этот тюнинг с трезвяком… – Пробормотал он, брезгливо косясь на чёрную лужицу под столом. Поднялся, отряхнулся, взглядом поискал Шкета. Вон он, у дверей, раскинув руки, тревожным сном вампирским спит. Подошёл, ногой так подпнул тихонечко и…

– Прррр… – Сказал Шкет. Только не тем место которым обычно говорят.

Штык закашлялся и поспешно кинулся к дверям. Открыл, голову высунул и стал жадно хватать ртом, свежий морозный воздух. Глаза открыл пошире, улыбнулся блаженно и…

– Ебло обратно сунул и потух. – Сказал мрачный холодный голос, а в открытый рот вонзилось дуло пистолета. Не всё – не поместилось оно всё, с глушителем дуло то. – Медленно чёрт стрёмный. Лапки вверх и только пикни, дырку сделаю в башне. Всосал фуфел?

Штык тихонечко двинул головой – кивнуть нормально с дулом во рту не получится, зубы все на стволе останутся. Глаза поднял повыше – мужик стоит. В курточке плотно облегающей торс. На голове вязаная шапочка, глаза холодные, стальные. Плечи широкие, крепкие. В одной руке ствол, в другой помятый мужичок не большого роста. Лицо у мужичка напоминает свиную отбивную, глаз не видно, губы как две сосиски. Его он второй рукой за шкирку держит, как пакет с пачкой молока.

Штык медленно стал пятиться, подняв руки вверх. Волю буквально парализовало от неожиданности. Даже мысли сопротивляться не возникло – просто отходил куда сказали, не трепыхаясь, чувствуя, что блин, ему таки страшно. Мужик за ним идёт, так же медленно. Побитого паренька он без особого напряга закинул в дом. Тот рухнул носом вперёд, протяжно застонал, но подняться даже не попытался…, на Геку похож кстати. И пахнет похоже…, цепь золотая с крестиком, сбилась в сторону, теперь на спине поверх куртки висит – это, кажется, сам Гека и есть.