Норвежская рулетка для русских леди и джентльменов

Пока я неверояно тупо и долго соображала, где нахожусь, и рассеянно всматривалась в циферблат серебристых своих часиков, уверенно показывающих восемь часов то ли утра, то ли вечера (в комнатке не было ни единого окна), потом неистово рылась в дамской сумочке в поисках иногда попадавшего в иные измерения темно-голубого телефонного корпуса, звоночек устало прервался. Я сразу же оставила всякие поисковые попытки и повалилась спать обратно, глаза слипались, как намазанные клеем. Через минуту-другую телефон заверещал еще требовательней и настойчивее, кому-то, видно, сильно до меня приспичило. Наконец удалось удачно извлечь средство связи на свет Божий и заглянуть в зеленый глаз экранчика. Ни за что не стану отвечать Алене! Не желаю ни объясняться, ни выслушивать очередное вранье!

Телефон высветил имя звонящего; то был Николай.

– Вероника, ну наконец-то! Я с тобой вчера аж до двенадцати ночи пытался связаться. В начале десятого позвонила Алена, вся такая насмерть перепуганная; сказала, что ты пропала неизвестно куда. Мы и так пытались тебя разыскать, и эдак, не знали, что и думать! Аленка даже звонила – бывшего твоего пытала, но он также о тебе ничего не знал. Ну, ты всех нас здорово напугала! А где ты находишься сейчас?

– А я нигде – между небом и землей, но ничего страшного со мной абсолютно не случилось и не случится. Просто у Алены я больше жить не хочу, пусть она что хочет кому угодно плетет про мое депрессивное душевное состояние и неадекватное поведение. Найду себе какое-нибудь другое прибежище!

– Никочка! Уверяю тебя, ты совершенно напрасно на нее взъелась. О женщины! Просто-напросто у Алениного шефа, как всегда, неожиданно поменялось настроение и планы; тогда она сразу же попыталась связаться с тобой насчет бассейна. Ни по домашнему, ни по мобильному ты уже не отвечала; тогда Алена послала СМС-текст мне. Я согласился составить ей компанию, вот и все. Ник, я сам лично еще до встречи с твоей подругой несколько раз пытался поймать тебя по телефону, да все напрасно – никто нигде не откликался. Мне-то ты веришь, горячая женщина? То чистая правда! Да, непросто жить с таким характером, как твой! Ведь мы с Аленой почти всю дорогу до Беккестуи проговорили о тебе и действительно сожалели, что тебя с нами нет.

По голосу Николай был искренне взволнован, но очевидное довольство мужчины также сквозило в его тоне. Темпераментная вспышка ревнивой женщины – так лично он, Коленька, расценивал мой поступок. Да, наверное, любому покажется неслабым комплиментом столь экстравагантная из-за него выходка. Наши человеческие суждения любят с нами остроумно пошутить. Прав был Будда: лучше научиться вообще не думать и жизнь станет гораздо проще.

– Я больше не хочу это обсуждать, Коля. Все решено – как решено, пусть так и остается! Хорошо, она ничего особенного не сделала, но жить там больше не стану в любом случае.

Собственный мой голос неожиданно легко и звонко парил по гостеприимной комнате матери и ребенка, отталкивался от стен цвета топленого молока, заполнял пространство яркими, стремительными и решительными звуками. Мной он слышался как бы со стороны и, оказывается, был действительно идентичен с голосом моей мамы. Будто бы она сейчас здесь говорит.

– Хорошо, но ты можешь хотя бы сказать, где находишься и где собираешься жить? Как называется твоя гостиница?.. Почему ты молчишь? Пожалуйста, пожалуйста, Ника, не клади трубку! Не отключайся!

Нет, Коленька явно за меня волновался. В столь дурацкой ситуации живое человеческое участие здорово ободряло и дорогого стоило. Надо же, кто-то пытался меня искать, кого-то еще волнует моя покалеченная судьба. Приятное, расслабляющее тепло ласковой светлой волной разлилось в животе и мерно потекло в ноги. Я смахнула со щеки одинокую жгучую слезинку.

– В данный конкретный момент времени я нахожусь на автобусной станции в Сандвике. Куда я пойду дальше и что стану делать – еще не решила. Курсы свои сегодня прогуляю, учителям позвоню чуть позже и договорюсь об отсутствии. Такой ярой отличнице все разрешат без проблем, – дерзким, но веселым тоном, слегка рисуясь собственной крутостью, отвечала я заботливому мужчине.

– О’кей и полный порядок! – с большим шумным облегчением выпустил он воздух на другом конце связи. – Тогда все просто очень замечательно, узнаю прежнюю Нику – своенравную, как внезапный обвал в горах. Минут через пятнадцать-двадцать за тобой на эту автобусную станцию приедет черный «Мерседес», садись без капризов, и шофер отвезет тебя на хитту одного моего хорошего друга. Дом стоит в лесу, но не волнуйся. На самом деле это совсем недалеко от Осло, всего-то минут двадцать пять на электричке от центра. Даже ближе, чем этот ваш Аскер или как его там. Я отпрошусь с работы и тоже туда вскоре приеду. На месте и решим, как разрешить сложившуюся ситуацию и жить дальше.

Что-то неуместное, какая-то мимолетная мужская игривость тона мигом меня насторожила. Мускулы живота резко напряглись и окаменели.

– Да зачем мне надо тащиться на дачу какого-то друга? Что я там забыла? Нет, не поеду; не хочу да и незачем!