Норвежская рулетка для русских леди и джентльменов

Стоит человеку выпить немножечко водки, сразу забавная способность наблюдать самое себя как бы со стороны умудряется резво всплыть на поверхность человеческого существа.

Так я с немалым удивлением за собой заметила, что несмотря на все обиды, унижения, злоключения и прочие малоприятные эмоции, каждый раз машинально принимаю весьма завлекательные, если не сказать большего, позы. Вот сейчас, например, до меня было бы далеко даже хваленым Венерам Рубенса и Тициана. Ничего поделать с этим невозможно, да, видно, и не надо. Скорее всего неосознанная фемина во мне во сто крат сильнее, чем я сама привыкла думать – в современном мире сложно осмысленно ощущать женственное в себе.

– Тебе, моя царица, от верного вассала!

Николай, сам чуть ли не искрясь бенгальскими огнями, гордо внес и поставил передо мной дымящийся поднос с аппетитными кусками мяса на косточке, эстетично уложенными вперемежку с баклажанами и томатами по-особому армянскому рецепту. Вся эта красотища была щедро посыпана чем-то зелененьким: то ли петрушкой, то ли сельдереем, а может, еще чем-то не столь известным, и испускала райские ароматы.

– Специально для тебя принес бутылочку португальского «Сандемана» и бутылочку отличного испанского хереса. Я знаю твои вкусы, ты любишь вина с богатым оттенком красных ягод и с послевкусием вишневого цуката. Сейчас схожу принесу.

Коля вернулся с бутылками темного стекла, разлил темно-красную, почти коричневую жидкость в бокалы цветного, очень в Норвегии популярного стекла, искусно разложил еду собственного приготовления по тарелкам из того же цветного стекла и опять сел как можно ко мне теснее. Из-за этого сидеть и кушать спокойно он был совершенно не в состоянии и после дюжины поцелуев в мою шейку, так кстати украшенную кокетливым зеленым шарфиком, опять стал контролировать себя с трудом.

– Коль, а камин зажечь забыл? Как интерьеру дачи сейчас не хватает живого огня! – с до отказа набитым ртом напомнила я мужчине весьма вовремя.

– Да, да. Конечно, конечно!

Поэт-дипломат резво поднялся с места и, изрядно повозившись с дровами, наконец-то затопил дворцово-аристократичный, чудесного белого камня каминчик. Сама тоже не поленилась: вскоре по всему первому этажу пылали свечи в посеребренных и стеклянных хозяйских подсвечниках. Ах, до чего же в доме сделалось уютно, красиво и покойно! Теперь осталось только Коленькин мавританский темперамент аккуратно и изящно чем-нибудь остудить…

Правильная литературно-аналитическая беседа способна пригасить любую пылкость, трудно же в самом деле критически оценивать какое-нибудь глубокое, полное общественного и тайного значения литературное произведение и в то же время тискать пышности даже самой желанной из прелестниц. Одно мешает сосредоточиться на другом – никакой герой не справится, а там посмотрим…

– Коль, вот ты мне как-то рассказывал, что взялся за перевод двух детективных норвежских романов, а о чем там и почему именно эти?

Николай в качестве профессионального языковеда-морфолога время от времени брался за подработку: переводил на русский современных скандинавских поэтов и прозаиков.

– Да я почти закончил. То были две истории местного детективщика Бьорна Бутулса – будущей норвежской Агаты Кристи. Первый роман назывался «Лед». Некто неизвестный принимается шантажировать полицейского инспектора. Последнему серьезно угрожают похитить ребенка, если он не придет к абсолютно очевидному выводу по весьма пустяковому делу. Так ничего, интересный сюжет. Но зато другой роман «Хильдра» («Колдунья») переводил с безумным восторгом и знаешь почему? Героиня прямо как с тебя списана, один в один. Едва только я начинаю с ним работать, так ты сразу материализуешься перед глазами. Только о прекрасной Веронике и думал все это время. Обязательно принесу и оригинал, и свой перевод тебе почитать.

– Ну, вот так всегда, Коленька. Заинтригуешь и бросишь… Если книга почти обо мне, то прямо сейчас горю желанием узнать подробности. Там что случается?

– В «Хильдре» бесследно, один за другим, пропадают мужчины, и тот же самый следователь подозревает, что он имеет дело с коварным и жестоким серийным убийцей-женщиной.

– Ничего себе! Ну, спасибо тебе за «доброе» словцо в мой адрес. Да какой же из меня серийный убийца, да еще в комбинации с коварной колдуньей? И именно в таком жутком образе я часто материализуюсь перед твоими глазами?

– Конечно же, нет, Вероника! Ты меня просто не совсем поняла. Ты вся такая дивная, такая прелесть! Мне на тебя даже смотреть опасно.

– Вот это я как раз заметила! Ты тоже скоро пропадешь, и не просто так, а бесследно. Мне твой собственный голос то провещал минут двадцать назад…