Норвежские волшебные сказки

Братья не хотели, чтобы ему давали еду в дорогу, но мать всё же положила Эспену сырную корку да супную кость, и отправился он в путь. Аскеладд никуда не торопился и так сам с собой рассуждал: «Если у тебя целый день впереди, то ты всегда поспеешь вовремя, а если повезёт, как только сядет солнце, то и луна взойдёт». Ногу за ногу переставлял, так неспешно и ковылял, да по сторонам поглядывал.

Долго ли, коротко ли, добрёл он до старухи, что в придорожной канаве лежала.

– Бедняжка, ты ведь, наверно, голодная! – пожалел её Аскеладд.

– Да уж, страсть как есть охота, – подтвердила старуха.

– Я поделюсь с тобой, – сказал Аскеладд и отдал ей корку сыра.

– Тебе ведь, наверно, и холодно? – спросил он, увидев, что у неё зуб на зуб не попадает. – Отдам-ка я тебе свою старую одёжу, она, конечно, в рукавах коротковата и в спине маловата, но новая была очень даже ничего.

– Погоди, – сказала старуха и вывернула свой карман, – вот тебе старый ключ. Мне больше нечего тебе дать, но если ты посмотришь сквозь его ушко, то увидишь всё, что бы ни захотел.

Шёл Аскеладд, шёл да тоже к королевскому двору пришёл, а там кухарка воду носит, из сил выбивается.

– Тяжеловато для тебя это занятие, – сказал Аскеладд, – а мне в самый раз.

Вот уж кухарка обрадовалась, и после всегда оставляла ему котлы – остатки соскрести. Но недолго Аскеладд шкварки соскребал – горя не знал, появились у него завистники и донесли королю, что он, мол, нос выше всех задирает, стыда не знает, только хвастает да завирает.

А король возьми и спроси Аскеладда, правду ли говорят, что он умеет удерживать рыбу в садке, чтобы тролль не мог его разорить: «Говорят, ты хвастался этим».

– Я такого не говорил, – ответил Аскеладд, – но скажи я так, то, пожалуй, и сделал бы.

– Ну, как бы там ни было, придётся тебе постараться, коль хочешь, чтобы кожа на спине целее была, – пригрозил ему король.

– Да уж, видно, придётся, – согласился Эспен, – кому ж захочется с тремя красными шрамами на спине красоваться.

Иллюстрация к сказке «Рыжий лис и Аскеладд» из собрания П. К. Асбьёрнсена и Й. Э. Му. Аскеладд разговаривает со старухой, 1906.

Вечером Аскеладд поглядел сквозь ушко в ключе и увидал, что тролль боится тимьяна. Тогда Аскеладд собрал весь тимьян, который только смог найти: что в воду опустил, что на земле разложил, а что по краю садка приладил.

И пришлось троллю оставить рыбу в покое, но уж досталось тогда овцам: тролль всю ночь гонял их по холмам и горам.

А завистникам неймётся, опять к королю бегут: похваляется-де Аскеладд, что и овцам может помочь, если только захочет.

Король снова к Аскеладду. Грозит, что вырежет у него из спины три ремня, если он тролля от овец не отвадит.

Что поделаешь, надо выполнять королевское приказание. Может, оно и неплохо – щеголять в красном кафтане, пожалованном самим королем, но не когда тот скроен из твоей собственной шкуры.

Аскеладд запасся тимьяном, но на этот раз дело у него не заладилось: стоило ему привязать тимьян к овце, как другие тут же объедали его. А время шло и шло, потому как овцы ели быстрее, чем Эспен успевал привязывать. В конце концов Аскеладд сделал из тимьяна масло и хорошенько смазал всех овец – пусть лижут себя на здоровье. И коров, и лошадей смазал он тимьяновым маслом – уж теперь тролль к ним и не сунется!

Отправился как-то король на охоту, да и заблудился в лесу. Много дней и ночей ездил он в поисках обратной дороги, без еды и воды, всю одежду поистрепал в лесной чаще, так что под конец ни нитки на нём не осталось. Тогда вышел к нему навстречу тролль и говорит, что отпустит его домой, коль отдаст король ему первое, что встретит, вернувшись на родную землю. Король с радостью согласился: думал, выбежит к нему его любимая собачонка. Но когда подъехал к своему двору – навстречу ему родная дочь кинулась.

Увидал король, что первой оказалась старшая его дочка, да с горя рухнул на землю как подкошенный, и с тех пор умом тронулся.

Пришло время выполнять зарок – отдавать троллю девушку. Нарядили её, проводили да на лютую смерть оставили. Сидит принцесса у лесного озера, слёзы льёт. А к ней слуга приставлен был по прозвищу Рыжий Лис, но тот со страху залез на ёлку и там притаился. То ли дело Аскеладд – подошёл к принцессе и сел рядом. Уж как она обрадовалась, и не описать: хоть один человек тролля не испугался. «Положи голову ко мне на колени, а я расчешу тебе волосы гребнем», – сказала девушка. Эспен так и сделал и сам не заметил, как заснул, а принцесса сняла с руки золотое кольцо и крепко-накрепко привязала его к волосам Аскеладда.

Вдруг появился тролль. И был он такой огромный – от каждого его шага в лесу всё шумело и гремело на четверть мили вокруг. Увидал он Рыжего Лиса, что, как тетерев, на верхушке ели сидел, плюнул – тот вместе с ёлкой враз на земле оказался: лежит, дрожит, не дышит.

– Фу! Фу! Человечьим духом пахнет! Ух я сейчас пообедаю! – взревел тролль.

– Тьфу на тебя! – проговорил проснувшийся Аскеладд и посмотрел на тролля сквозь ушко ключа.