Норвежский детектив

В одну из этих башен я и вошел. Гораздая на выдумки молодежь выжгла зажигалкой все кнопки в лифте, и цифры на них было не разобрать. Но я рассчитал правильно и нажал кнопку нужного этажа. По пути наверх я получил исчерпывающую информацию о последних событиях в интимной жизни местных тинэйджеров.

Дверь открыл сам Ронни, но на табличке под звонком было написано «Ронни и Алис Хюсбю». Он долго и с удивлением разглядывал меня, а потом широченная улыбка расплылась у него по лицу.

— Не может быть! Господи Боже мой! Никак «Каторжанин»! Давненько мы с тобой не видались. По-моему, с тех пор, как ты сошел на берег. Лет пятнадцать по меньшей мере, а? Входи и поздоровайся с моими.

Он отошел в сторону и сделал мне знак пройти. Откуда-то из глубины квартиры доносился веселый детский лепет.

— Я случайно в твоих краях оказался, — сказал я. — Смотрю, а на табличке у входа в подъезд твоя фамилия.

Ронни вошел в комнату впереди меня. Он был так высок, что инстинктивно пригнулся в дверях. Первое время на судне он, по вполне понятным причинам, носил прозвище «Мачта», пока одна светлая голова в образе некоего юнги не окрестила его «Тойотой».

Женщина с филиппинскими чертами лица поднялась с пола, где она играла с полуторагодовалым малышом.

— Это Алис, — представил ее Ронни. — А это Кристиан, в народе известный как Каторжанин. Мы с ним в первом плавании были на одном судне.

Алис едва достигала мужу до груди, но была гораздо пышнее в талии. Немногим больше чем через неделю ей, судя по всему, пора будет опять собираться в родильный дом. Она застенчиво улыбнулась и, поздоровавшись, опустила глаза.

— Алис у нас немножко смущается, — хмыкнул Ронни. — Но лучшей жены мне ни за что не найти.

«Смутившаяся» исчезла на кухне, а Ронни предложил мне сесть на диван. В комнате были все те сувениры из тысяч портовых городов, что ожидают тебя в доме моряка. Сверкающие японские шелка с печатью, африканская маска, возможно из настоящего эбенового дерева, светильник, в котором тепло от лампочки приводило в движение залитую в полость абажура жидкость и создавало иллюзию всамделишного низвержения нарисованного на нем голубого водопада.

— Ты, я слышал, с морем тогда совсем завязал? — спросил Ронни.

Я утвердительно кивнул:

— Верно. Правда, сперва на внутренних линиях плавал полгода. Экспресс-линия. На «Ярле Эрлинге».

— Ну, а теперь работаешь поваром в каком-нибудь ресторане?

— Нет, — ответил я. — Ночным портье. В «Отеле Торденшолд».

Он хмыкнул:

— Ну-ну, особыми амбициями ты никогда не отличался. Но, ей-богу, из тебя бы со временем знатный повар вышел.

Мы болтали о том о сем, вспоминали старые времена, а Алис тем временем варила кофе и готовила бутерброды. Потом на столе появилась бутылка контрабандного виски.

Такой вот неожиданно приятный вечер выдался. Я обнаружил, что всегда чувствовал себя хорошо в компании с Ронни Хюсбю.

— А ты, значит, женился? — сказал я наконец, улучив момент, чтобы вопрос выглядел естественным.

— Как видишь, — ответил Ронни. — Мы нашли друг друга через один клуб знакомств. Переписывались с год. А потом я поехал туда по-настоящему познакомиться. Ну и влип. Пожил там неделю, и мы поженились.

— Давно?

— Полтора года как. Организовано все было ол-райт. Мне это дело, конечно, влетело в копеечку — и дорога, гостиница, ну и сам знаешь, какие там еще расходы бывают в таких вот загульных поездках за границу. Но она этого стоит. До последнего эре.

Он тронул Алис за локоть. Она застенчиво улыбнулась.

— Не каждый может похвастать, что отхватил себе бесподобную жену по триста пятьдесят крон за кило, — хмыкнул Ронни.

Я хмыкнул вместе с ним.

Но не был полностью уверен, что Леонарде Тапанан или Терезе Рённинг понравилось бы, если бы их стали оценивать по весу. Возможно, это не понравилось и Алис Хюсбю. Или, может, она понимала, что муж хотел сделать ей комплимент.

— Полтора года назад, — сказал я. — Так ты, наверно, был вместе с одним парнем, которого я немного знал. Бьёрн Уле Ларсен.

Ронни повторил имя:

— Бьёрн Уле… Такой бледнолицый парень, он еще чего-то там в университете учил, да? Рыжий? Вроде как немного в себе не уверенный?

— Вот-вот, похоже, — подтвердил я.

— Парень он, кажется, ничего, — сказал Ронни. — Но я с ним особенно не общался. Сам понимаешь, в таких поездках ни черта не разберешь. Нас ведь не меньше шестидесяти человек было. Тут уж со всеми не перезнакомишься, даже по пьянке. На выставке телок он, по крайней мере, не появлялся.

— Выставка телок?

— Было там такое. «Место встречи — Манила», как говорил Мюрму. Мюрму это тот тип, что организует такие поездки. А «Место встречи»— это специально для тех парней, которые ни с одной из девиц заранее не списывались или липший шанс хотели поиметь, на случай если окажется, что их заочная знакомая рылом не вышла. У одного чудака из Бергена в списке аж восемь девиц было, и со всеми он собирался встретиться, да еще и на выставке телок присутствовал. Выбирай, какую хочешь! Мне это все не понравилось.

— «Место встречи — Манила»?