Норвежский лес

Сдав сессию, я всерьез занялся поисками жилья. И спустя неделю нашел в пригороде Кичидзёдзи подходящую по стоимости комнату. Далеко от станции, правда, но отдельный дом. Что называется, повезло. Флигель этот одиноко стоял в дальнем углу большого участка, и между ним и домом простирался сильно запущенный сад. Хозяева пользовались входом с улицы, я — черным ходом. Простор для любой личной жизни. Одна комната, кухня и туалет, вдобавок ко всему — огромный альков, превосходящий все мыслимые габариты. Имелась даже веранда, выходившая в сад. К хозяевам в Токио на будущий год, возможно, приедет внук, поэтому комнату придется освободить, и квартплата была намного ниже обычного. Хозяева — добродушная пожилая пара. Они сказали мне: «Живи как хочешь, мы тебе слова не скажем».

Переехать мне помог Нагасава. Взял где-то напрокат малолитражный грузовичок, перевез мои вещи и, как обещал, отдал свой холодильник, телевизор и большой термос. Для меня это был хороший подарок. Через два дня он сам съезжал из общежития в квартиру на Мита.

— Ладно. Думаю, встретиться нам уже не придется. Будь здоров, — сказал он на прощанье. — Но, как я тебе, вроде, уже говорил, мы наверняка встретимся с тобой спустя много лет при странных обстоятельствах.

— Было бы неплохо.

— Кстати, когда мы менялись, та, которая страшненькая, была лучше.

— Согласен, — хмыкнул я. — Правда тебе лучше поберечь Хацуми. Такими людьми не разбрасываются. Она куда ранимее, чем на первый взгляд.

— Да. Знаю, — кивнул он. — Поэтому, если честно, лучше бы она досталась тебе. Думаю, у вас бы получилось.

— Ты шутишь? — изумился я.

— Шучу, — сказал Нагасава. — Ну, счастливо. Всякое может быть, но ты парень упрямый. Думаю, все у тебя будет в порядке. Только… один тебе совет…

— Какой?

— Не жалей себя, — сказал он. — Себя жалеют только ничтожества.

— Я запомню.

Мы пожали руки и расстались. Он отправился в новый мир, я — назад в свою трясину.

Через три дня после переезда я написал письмо Наоко. Сообщил новый адрес, рассказал, что наконец-то выбрался из общажной суматохи и рад тому, что больше не придется иметь дело со всякой галиматьей ничтожных личностей. С этого момента я собираюсь с новым духом начать новую жизнь.