Носферату, или Страна Рождества

– Нам нужно узнать, что он делает. Запомните, дело не в его благополучии. Нас заботит благополучие мальчика.

– Знаете, почему вы мне нравитесь, Хаттер? – спросил Далтри. – Реально нравитесь? Вы еще большая бестия, чем я.

Табита подумала – не в первый раз, – что она ненавидела многих копов. Мерзкие слабовольные пьяницы, верившие, что они хуже всех других людей. Она закрыла глаза и разбрызгала репеллент себе на голову, лицо и шею. Когда Хаттер сделала это и выдохнула, сдувая яд, она увидела, что огни в задней части дома погасли и исчезли с лужайки. Она не заметила бы их пропажи, если бы продолжала сидеть внизу под ветками.

Хаттер перевела взгляд на переднюю комнату. Она видела коридор, ведущий в заднюю часть дома, но никто по нему не шел. Табита взглянула на переднюю спальню, ожидая, что кто-то включит там свет. Никто этого не сделал. Далтри присел вместе с другими копами, однако она осталась стоять. Через минуту детектив взглянул на нее.

– Притворяетесь, что вы дерево?

– Кто из наших людей наблюдает за задней частью дома? – спросила она.

Второй коп, который до этого не говорил, посмотрел на нее. Его лицо было бледным и веснушчатым. С его рыжими волосами он чем-то напоминал Конана О’Брайена.

– Никого. Но там ничего и нет. Мили леса без всяких тропинок. Даже если они обманут нас, им некуда бежать.

Хаттер уже уходила от них – руки вытянуты вперед, защищая лицо от ветвей. Шитра быстро нагнала ее. Ей приходилось спешить, чтобы держаться рядом. Наручники звенели на ее поясе.

– Вы чем-то озабочены? – спросила она.

Позади они услышали хруст ветки. Чьи-то ботинки перемалывали мертвую листву. Наверное, это был Далтри, следовавший за ними без особой спешки. Он оказался таким же навязчивым, как москиты. Табите требовался репеллент, чтобы отделаться от него.

– Нет, – сказала Хаттер. – Вы находитесь на правильной позиции. Бессмысленно ее менять. Если они уйдут, то из передней двери. Что вполне разумно.

– Тогда…

– Я озадачена.

– Чем?

– Почему они сидят в темноте? Макквин выключил свет в задней части дома, но не перешел в спальню. Значит, они сидят на кухне с выключенным светом. Это не кажется вам чем-то особенным?

При следующем шаге ее нога погрузилась в холодную воду в три дюйма глубиной. Она ухватилась за тонкий ствол березы, стараясь уравновесить себя. Через пару ярдов Хаттер оказалась в воде по колени. Та ничем не отличалась от земли – черная поверхность, усыпанная сверху листьями и ветками.

Далтри шел паралельно. Он погрузился воду по бедра и, покачнувшись, упал.

– Мы можем использовать свет, – сказала Шитра.

– Или акваланг, – проворчал Далтри.

– Никакого света, – приказала Хаттер. – Можете возвращаться назад, если вам не нравится быть мокрыми.

– Что? Пропустить всю забаву? Я скорее утону.

– Вряд ли наши надежды сбудутся, – ответила Хаттер.

Внутри

Макквин сидел вместе с ними в темноте. Он держал на коленях сумку с детонаторами и сжимал один из них в руке. Луи без всякой радости смотрел на взрыватель, который, кстати, совершенно не походил на те хайтек-устройства, которые использовались для подрыва взрывчатки в фильмах «24» или «Миссия невыполнима». Вместо этого детонаторы были маленькими черными таймерами из «Хранилища» с любопытно знакомыми, торчащими из них медными проводами.

– Мистер Макквин? – спросил Луи. – Дружище? Это выглядит, как таймер, который я использую для переключения рождественских огней, когда становится темно.

– Это он и есть, – ответил отец. – Лучшее, что можно было разработать в короткие сроки. Пакеты подготовлены – а значит, смесь внутри пропитана дизельным топливом и подключена к небольшому заряду. Теперь нужно включить таймер в сеть – так же, как ты присоединяешь его к своей рождественской гирлянде. Черная стрелка говорит тебе, сколько времени сейчас. Красная стрелка показывает, когда включится твоя гирлянда. Или, в данном случае, будет взрыв в двадцать тысяч фунтов силы. Каждый пакет сносит стену трехэтажного здания, если правильно разместить заряд.

Он замолчал и посмотрел на Вик.

– Не подключай их, пока не доберешься до места. Ты же не хочешь болтаться на байке в гуще этих проводов.

Луи не знал, что пугало его больше – рюкзак, полный АНФО, или то, как Кристофер Макквин смотрел на дочь. Его бледно-голубые глаза были такими прозрачными и спокойными, словно не имели цвета.

– Я хранил это для «Аль-Каиды», – сказал Крис и бросил таймер обратно в торговую сумку. – Это нарушало государственные требования, но хорошо помогало нам в Багдаде. Говоря другими словами, арабские подонки десятилетиями привязывали эту дрянь к своим телам и без проблем подрывали себя в любое время. Ничто не уносило вас к Аллаху быстрее, чем АНФО. Стопроцентная гарантия.

– Я понимаю, – сказала Вик.

Она потянулась к рюкзаку, опирась на стол, чтобы встать.

– Папа, мне пора уходить. Здесь небезопасно для меня.

– Я знаю, что ты не пришла бы, если бы имелся другой способ, – произнес он.

Она склонилась и поцеловала его щеку.

– А я знала, что ты прикроешь мне спину.

– Всегда, – сказал он.