Носитель фонаря (СИ)

Дежурный представитель Lesto в Ноблисе обходился без доспехов, но поскольку это был маг крови двухсотого уровня, то, наверное, доспехи ему были ни к чему. Я без объяснений протянул ему письмо, после чего меня препроводили в зал ожиданий, так как те, кто желал со мной побеседовать, «в кратчайшие сроки прибудут в город порталами». Мне выдали свежую прессу, в том числе «Сведения из Иномирья», и там, разумеется, на третьей странице я нашел свое имя, а заодно и мамину речь о том, как мамина жизнь превратилась в бесконечный кошмар, а сердце истекает кровью. Когда меня, наконец, пригласили на встречу, настроение было – хоть вешайся. В «комиссии», как я ее про себя назвал, было несколько человек, но всем явно рулила дама с потрясающим бюстом, с потрясающим, доселе неизвестным мне классом «королева крыс» и не менее потрясающим ником Марвеллоза Бвич, – не очень-то солидно для представителя корпорации, я считаю.

– Вы, полагаю, уже в курсе, что мы столкнулись с… ситуацией, – начала Марвеллоза.

– Да, мне эта ситуация, как и вам, свалилась прямо на голову.

– На компанию в результате идет массированная атака со стороны средств массовой информации и даже правительственных органов некоторых стран.

– Что же, мне очень жаль.

– Я буду говорить прямо: мнения в руководстве компании разделились. Часть нашего правления полагает, что правильным ходом с нашей стороны будет пойти на уступки общественному мнению и немедленно вывести вас из криокомы, и так как вы после разморозки проживете не долее нескольких часов – в этом абсолютно убеждены наши медики, – а, вероятнее всего, погибнете уже в момент выхода, это будет хорошим ответным пиар-ходом.

Тут я, признаться, немного охренел.

– Зашибись, какой хороший пиар-ход!– только и смог пробормотать я.

– Да, пусть весь мир увидит, как несчастный юноша стал жертвой своей неумной фанатичной родильницы. Мы думаем, это надолго отвадит публику от грубого вмешательства в наши дела, от давления на корпорацию, которое попирает не только принципы свободы предпринимательства, но также – дух и букву закона. Ибо закон, как мы понимаем, тут однозначно на нашей стороне. Корпорация Lesto заключила с вами договор, который соблюдался до тех пор, пока в игру не вмешалось беззаконие в одеждах международных чиновников.

– Погодите, – вскрикнул я, – но вы же, и правда, не можете нарушить наш договор!Не имеете права! Если вы меня отключите, и я умру, то я потребую неустойку, ну, то есть, не я…но моя мама может передумать и потребовать! Я уверен, что она будет мстить! И докажет, что была… эээ… введена в заблуждение, но вы-то обязаны были всеми силами сохранять наш договор! Да еще и подтвержденный судебным решением! Она точно на вас всех собак повесит, я ручаюсь!

Марвеллоза кивнула, клянусь, с довольным видом.

– Да именно это – вторая точка зрения в компании. И именно она пока что победила.

Я слегка выдохнул.

– Однако нам придется предпринять кое-какие ответные пиар-шаги. Сейчас мы запишем ваше публичное обращение, в котором вы расскажете как вам здесь хорошо и как вы умоляете вас ни в коем случае не отключать.

– Но ведь из Альтраума нельзя передавать никаких видеоизображений, хотя… о чем это я, вы-то наверняка это можете.

– Мы все можем, – подал голос еще один член комиссии, лесной охотник, сидящий с краю стола и задумчиво поглаживающий огромную башку своей большой, слюнявой серой собаки.

– Скажите, а если вы все можете, то нельзя ли просто никак не реагировать на выступления моей мамы? Lesto ведь славится тем, что никогда не дает никаких комментариев. Если просто игнорировать все происходящее, не раздувая скандала со своей стороны, то все быстрее успокоятся, нет?

– Обычно так и работает, – согласилась Марвеллоза, – но на данный момент слишком мощные силы приведены в движение.

– Стервятники, – понимающе кивнул я.

– Да, стервятники, и не только они. Еще и «Друзья реальности», «Антивиртуалы», да так или иначе большинство консервативных кругов оказались вовлечены. Отмалчивание и игнорирование проблемы в такой ситуации пойдет корпорации во вред. Так что вот вам речь, выучите основные тезисы, добавьте что-нибудь эмоциональное от себя.

Я прочитал речь, благо она была совсем не длинной.

– Если я все это скажу, то тут уж все точно решат, что я компьютерная программа. Так нормальные люди не говорят. Я никогда не называл маму «мамочкой». Можно я скажу примерно все то же самое, но своими словами?

– Давайте попробуем, – согласилась Марвеллоза, – но все же придерживайтесь основных тезисов.

Основной тезис «Ай, спасите, очень жить хоца!» не составлял для меня проблемы, меня волновало другое.

– А нельзя после этого выступления будет заменить мне имя? И, возможно, внешность. Вы же сами знаете как важна анонимность в Альтрауме!

– Механика игры этого не позволяет, – покачал головой охотник. – Никоим образом, даже не думайте об этом.

– Но неписи-то легко меняют имя – я сам сегодня видел.

– Так то неписи, у них совсем другая генерация ID.

– А ассасины? – вспомнил я. – У ассасинов же и внешность, и прозвище – все другое становится.