Носитель судьбы

– Вам придется забыть о многих вещах, – говорил рогатый Гильермо, откладывая ложку и выпрямляясь. – Прежде всего – о резкости. Это зло, которому нет входа в долину Скорбной Госпожи. Это пролитие крови любого существа и причинение боли, но также это резкие слова, суровые взгляды, горячие мысли. Вам придется научиться различать резкость в любом ее обличье. Поскольку резкость – это не просто кого-то ударить, чтобы отобрать нечто, но также и поднять руку на того, кто ударил вас или кого-то другого. Не только забрать, но и не позволить забрать. Это поднять руку в защиту другого, ведь это как добавить новое насилие к тому, что уже случилось. Резкость – это и общение между женщиной и мужчиной, громкий смех или безумная радость. Резкость – отобрать жизнь у животного, чтобы его пожрать, но также это – срубить живое дерево. Это любой шум, крик или смех. Все, что нарушает спокойствие и печаль. Мир страшен, наполняют его пожары, насилие и боль, потому нельзя громко смеяться: тот, кто смеется, не обращает внимания на насилие, что царит вокруг. Во всей долине должен сохраняться полный покой, чтоб не нарушить сна Скорбной Госпожи, когда она спит и плачет над миром. Резкость – это желать или идти вослед желанию. Резкость – это обладать вещами и ценить их. Это тосковать и смотреть на горизонт, потому как насилие – это и то, что к нему ведет: жажда странствий, приключений, желание чего-либо. Добро – это покой, уважение и слезы. Слезы чисты, и они лучший подарок для Скорбной Госпожи. Потому что страдать вместе с ней над уродством мира – это нести ей облегчение. Следующая важная вещь – это молитва, которой вам придется научиться. Она на чужом языке, и сперва вам будет непросто повторить хотя бы одно слово, но вам придется научиться петь эту молитву без единой ошибки. Потому что порой зло мира проникает сквозь горы и врывается в сны Скорбной Госпожи, и тогда сердце ее начинает кровоточить, а ее диких детей охватывает красный амок, и кошмары ее получают плоть. Тогда единственное, что может ее успокоить, – это молитва. Вы слышали, как я играл, а теперь вам придется научиться это петь. Нужно петь, чтобы синева снова охватила Скорбную Госпожу. Чтобы краснота ушла.

Он замолчал, и из горла его донесся костяной клекот. Он взглянул на нас, напряженных и молчащих, а потом запел. Была это та самая странная мелодия, которую он играл ранее, а слова звучали так чуждо, что сразу я не сумел их и вообще различить. Были это странные, не похожие ни на один язык звуки, которые падали один за другим, но потом мне пришлось выучить их наизусть, и я все еще их помню:

Hoy en mi yentana brilla el sol
Y el corazón
Se pone triste contemplando la ciudad

Porque te vas

Como cada noche desperté
Pensando en tí
Y en mi reloj todas las horas ví pasar
Porque te vas
Todas las promesas de mi amor se irán contigo
Me olvidarás
Me olvidarás
Junto a la estación hoy
Iloraré igual que un niño
Porque te vas
Porque te vas
Porque te vas…[9]

Он замолчал и смотрел на нас странными ореховыми глазами животного.

– Это еще не вся молитва, но вам придется так хорошо ее выучить, чтобы суметь напеть даже разбуженными с глубокого сна. Вам придется сложно, потому что мы учим песню с детства.

– Кто такая Скорбная Госпожа? – спросил я наконец, чтобы сказать хотя бы что-то. Я не рассчитывал, что он сумеет сказать что-то осмысленное.

– Мы об этом не спрашиваем. Это одна из новых богинь, прибывшая, чтобы спасти нас от насилия и заставить сойти с тропы зла. Это Дитя Звезд, богиня, которая плачет над миром. Которая учит нас, как вернуться к чистым существам, таким, как животные. Без похоти и насилия. Которая видит сны о мире и окружает нас заботой. Которая кормит, одевает и обнимает нас. Ничего больше и знать не нужно, – и снова скрипящий клекот.

– Это она наделяет вас телами животных?

– Она помогает нам вернуться к чистым существам леса и полей. Дает нам истинные тела точно так же, как дает истинные имена. Когда вы проведаете Башню Скорбного Сна, вы встанете перед зеркалом и поймете сами. Мир вне долины превратил вас в чудовищ, мертвых существ из железа и камня, а раскинувшиеся по миру урочища изменили ваши глаза, оттого вы не видите, что с вами случилось. Там, перед зеркалом, вы узрите истину. Пойдемте, найдем для вас какой-то дом.

Мы вышли из его мазанки под цветущие деревья и прошли между загонами, меж бедными халупами и меланхолично бродящими существами, которые оставались людьми, но не были таковыми полностью.