Носитель Z-32

Скосив глаза, полковник обнаружил катетер, идущий от руки к прибору, смахивающему на «искусственное легкое». Трубок оказалось с десяток. Часть закреплялась на руках, иглами уходя в тело, другая часть шла куда-то вниз, к паху, куда и не заглянуть без посторонней помощи. Что за бред? Что вообще происходит. Волной подступила паника, схватила за горло, сжала, выпустив ледяные когти. Вахитов болезненно заворочался, дернулся в путах, и тут же сработало что-то. Резкий звонок и яркий всполох лампочки заполнили прозрачный куб. Справа вспыхнул свет, выхватив из тьмы стол с сидевшим за ним человеком. Уже в годах, редкие седые пряди, выступающий крючком нос, рельефные скулы и мощный подбородок. Таким, хорошо колоть орехи, или гвозди заколачивать. Во всем этом внешнем уродстве какая-то правильность, симметрия, и от того незнакомец показался Вахе красивым. Да, именно красивым, и пусть все утрутся. Невероятной, природной красоты. Таким, наверное, представлял своих демонов Врубель. Притягательный, отталкивающий, и все это одновременно. В какой-то момент пришло понимание, что виной всему химия в организме, и немного попустило.

— Рад приветствовать вас, полковник Вахитов. — Человек скупо улыбнулся и его тонкие изящные пальцы заскользили по клавиатуре ноутбука. Были тут источники питания, коли медицинскую технику могли запитать. Неужели то самое, что у Зураба? Нет, конечно не то. Тут качество другое, а фартовому бандиту остались объедки с барского стола.

— Кто вы? — Произнесено это было одними губами. Ваха сам поразился слабости собственного голоса.

— Я? — Человек пожал плечами. — Мы с вами, Вахитов, прекрасно знакомы. Шутку сыграл радиоэфир. Голос в нем не такой, как в жизни. Ну ничего, скоро все эти рации и прочие средства связи отойдут на второй план. Будет больше живого разговора.

На слове «живого» человек хохотнул в голос.

— Ты, Зулус? — Голос вновь был тих, но Ваха попытался выдать всю свою злобу, ненависть и боль, что накопилась за последнее время. И эти два слова получились, чеканно ударив по перепонкам.

— Это мой псевдоним, после экспедиции в Квазулу-Натале. — Человек снова улыбнулся, но теперь уже мечтательно. — Мы тогда только пробовали одну из разновидностей штамма.

— Пробовали?

— Да, конечно. Таких как мы, были сотни, если не тысячи. Всем хотелось иметь в арсенале весомый аргумент. Основной проблемой были террористические группировки, и вирусология с генной инженерий задумала удивительную шутку, вирус, который способен не просто выкосить конкретную этническую группу, а воздействовать на определенного человека. Ну взять хотя-бы бен Ладена. Поймать его было не просто, но своих биологических маркеров он оставил предостаточно. Берется маркер террориста номер один, культивируется в вирус, а тот после этого распыляется над той местностью, где он может скрываться. Все просто и бескровно, одним ударом отсекается голова змеи, и она никого уже не сможет укусить.

— Вы сошли с ума. — Прохрипел Ваха, силясь подняться с кушетки. — Это гребанный нацизм, в чистом его проявлении.

— Ну, всегда бывают сопутствующие жертвы. — Человек представившийся Зулусом, так и не потрудился назваться настоящим именем. Он просто поднял ладони, показывая, что они пусты. — Уверяю вас, полковник, не мы и уж точно не я, стали причиной пандемии. Тут постарались, как я предполагаю, наши западные партнеры.

— Что вообще происходит?

— Ах, вы об этом. — Зулус повел рукой, так пренебрежительно, будто бы голый человек пристегнутый к койке, находящейся в стеклянном кубе, был вполне привычным для него зрелищем. — Это капсула, полностью автономная. Иногда бывают сбои, правда, но все скоро снова придет в норму. Тут вы можете дышать, жить, избавляться от продуктов жизнедеятельности, и самое главное, не вредить своей уникальной приобретенной особенностью.

— Это какой же?

— А той самой, за которой гонялись все вирусологи. Теперь-то их пыл унялся, а раньше землю под ногами жгли, как хотелось. Дело в том, что вирус, а точнее инструмент, вышел смертоносный и уникальный. По сравнению с атомной бомбардировкой, наш штамм — это как тонкий хирургический скальпель, вместо уродливой фонящей палицы. Распыли его над местностью, и можешь вселяться. Сельскохозяйственные культуры не повреждены, скот не пострадал, а те немногие, что останутся в живых, с удовольствием послужат новому порядку. Но случилась утечка, и условный образец вырвался на свободу, сразу в нескольких местах. Опять сыграли свою роль террористы. Если бы мы знали, как глубоко они пустят корни, то были бы осторожней.