Ностальгия по унесенным ветром

Она нехотя вошла в гостиную и села в кресло, приготовившись услышать неприятное сообщение и не ошиблась.

– Я собираюсь завтра уехать, Скарлетт. Я не делал этого до сих пор потому, что было неудобно оставлять этого юношу одного, без хозяев в доме. Но теперь Вы вернулись и мое присутствие здесь совсем не обязательно.

Ретт стоял у камина, повернувшись к ней боком, так, что желтые всполохи мерцавшего в топке огня попеременно отбрасывали свои неровные тени на его лицо, и Скарлетт, как не старалась, не могла определить его выражения.

Голос Ретта был спокойным и каким-то уж очень тихим. Он, явно, был не таким, как всегда, но о чем могла говорить эта его перемена, Скарлетт не догадывалась. Ретт говорил о своем отъезде как о чем-то привычном, вошедшем в норму, или обязанность, но сейчас ей вдруг показалось, что говорил он об этом с сожалением.

Быть может ей только так показалось, потому что она слишком сильно желала этого и услышала то, что хотела услышать, а может и нет.

Она медленно встала с кресла и подошла к камину с противоположной стороны, так, чтобы разглядеть его лицо, он же, разгадав ее намерение, взглянул на нее с насмешкой и вызовом.

– Ретт, Вы уверены, что хотите уехать? – спросила она напрямик, нервно теребя при этом попавший под руку детский веер, который Элла случайно оставила в кресле.

– Конечно, а Вы что, сомневаетесь в этом?

Скарлетт молча опустила глаза.

Я должен уехать к Розмари, она вот-вот родит, а мне не терпится присутствовать при рождении племянника или племянницы.

– Розмари ждет ребенка?

– Да. И очень счастлива, что он вот-вот появится на свет.

– Ну что ж, я рада за нее. Передайте ей мои поздравления после того, как он родится.

– Непременно.

Скарлетт отвернулась от него, не в силах скрыть своего огорчения и снова подошла к креслу.

– Вы напрасно позволили Фердинанду сидеть с нами за одним столом, Ретт. – Сказала она с упреком. – Я, во всяком случае, предпочла бы обходиться без его общества. Ну, а если Вы решили, что это должно быть именно так, то Вам не мешало бы самому присутствовать при этом, а не сбегать из дома, оказав мне такую медвежью услугу.

– Правда!? Я как-то об этом не подумал. Прошу прощения! И так как это моя вина, то я перед отъездом постараюсь все уладить.

– Каким образом?

– Скажу ему, чтобы он садился за стол только в том случае, когда с Вами вместе будут находиться дети, если нет, пусть обедает на кухне. Или Вы вообще не желаете его присутствия?

– Какая разница, желаю или нет! Теперь уже неудобно ему об этом говорить и пусть все остается как есть. Вас же я попрошу впредь без меня таких решений не принимать, ведь это касается в большей степени меня, чем Вас!

– Вы абсолютно правы, и мне здесь нечего Вам возразить! Обещаю, что впредь я буду осмотрительней.

Потом он улыбнулся и посмотрел на нее с дружелюбным примирением.

– Не огорчайтесь, Скарлетт! Фердинанд интересный собеседник, он учтив, умен, наблюдателен и умеет, при случае, довольно пикантно пошутить. Вы его ведь совсем не знаете, и думаю, что через некоторое время общество с этим молодым человеком покажется Вам очень приятным.

– Мне теперь остается только на это надеяться. – Она многозначительно взглянула на него и тяжело вздохнула.

– Ну же, Скарлетт, Вам совсем не идет строить из себя трагическую героиню. Да и потом, у Вас теперь столько дел, что ни привыкать к обществу Фердинанда, ни скучать по мне Вам будет просто некогда.

Она подняла на него глаза, полные грусти и непомерной любви, а через миг, взяв себя в руки, улыбнулась.

– Да, у меня будет много дел и скучать мне действительно не придется!

– Да, вот еще что! Оплату за обучение Уэйда я беру на себя – Ретт усмехнулся.

Так что, хотите Вы этого или нет, моя дорогая, придется Вам с этим смириться. Это, своего рода, моя прихоть, желание, и Вы уж, будьте добры, не перечьте мне по этому поводу!

– Вот и прекрасно! – Скарлетт тоже усмехнулась.

– Я как раз и не рассчитывала на такие расходы. К тому же Вы, по моему мнению, в случае с Фердинандом, оказались уж очень щедрым, а коль Вы сами все это и затеяли, то я ни в коем случае не стану возражать.

– Договорились. Ах, да, Скарлетт, я совсем забыл! Когда Вы были в Нью-Йорке, Вас навещал некий Эдвард Гирд.

– Правда?! – удиилась Скарлетт. – Он, что сейчас в Атланте?

– Да. Сказал, что гостит у своего брата, как его, Дарсон, кажется.

– Это тот, что с Пяти углов, Вы разве его не знаете?

– Нет, что-то не припоминаю.

– Я познакомилась с мистером Гирдом в поезде, когда уезжала из Чарльстона в последний раз.

– Я знаю, он рассказал мне о Вашем случайном знакомстве.

– Он рассказал Вам?

– Конечно. Наверное, хотел оправдать перед мужем случайное знакомство его жены с посторонним мужчиной. Я ведь произвожу впечатление грозного мужа, не так ли, моя дорогая? Если бы Вы только видели, как вытянулось его лицо, когда он меня увидел!

Н-да! И хоть я тут же реабилитировался в его глазах и принял как почтенного гостя, он все равно разговаривал с опасливой осторожностью.

– Вы что же, приглашали его сюда к нам в дом?