Нострадамус

На втором плане открывается нечто вроде лестницы в небо. По ней вскарабкался Ч. Ч. Появившийся Шарманщик пинком сталкивает его и тот кубарем скатывается по ступеням. (Потом он, раскачиваясь на канате, появляется то тут, то там, вставляя реплики). Звучит торжественная музыка. Лилипуты раскатывают ковровую дорожку. По сторонам выстраиваются лакеи с канделябрами, физкультурники с флажками (из эпизода Утопии). Выходят аллегорические персонажи пролога ВРЕМЯ, ЗЛОБОДНЕВНОСТЬ, РОЖЕ БОНТАН и др. Звучат фанфары. (Нечто похожее на кадры из «Веселых ребят» — Орлова на сцене Большого театра)

Внизу — толпа горожан вместе с рабочими сцены, гримерами, современным гражданами.

На вершине лестницы торжественно появляется ГенрихП (с перевязанным глазом) и Королевой. У их ног слуги сваливают, вздымая тучи пыли, тома Истории.

Генрихберет том, листает:

— Г..Ге..Ген… Вот я — великий Генрих Валуа! Второй… Смотри, да тут еще и третий, и четвертый… Седьмой! Не многовато ли?… Толпа… А рядом кто? Какой–то Гёте, Гендель, Гегель… Откуда набралася шантропа, что за порода? Не слыхивал таких. Везде пролезут ловкачи из бойкого народца.

(Бросает том, отряхивает с рук пыль. Королеве:)

А все же, что не говори,

простое резюме:

в истории остались короли, (показывает на парадные портреты, которые вдоль лестницы держат лакеи)

а остальные — пфе!

ЧЧ. — Парадные портреты для потомков?

К ним руку приложил и я.

Пусть мастерство не слишком тонко,

Зато в критериях моих очерчены масштабы бытия…

Шарманщик. — Вот так и остаются на века фальшивых добродетелей фальшивейшие лики.

Король:

Забвенье смерти — правильное сито,

что золотой песок очистит от земли.

Кто вспомнит, например, как звался некий лекарь?

Ну — пекарь, зеленщик или аптекарь?

их тьмы и тьмы — пыль, шелуха, никто.

Церемонимейстер объявляет всем: — Выходит, как не посмотри: в истории остались короли.

Елизавета Королю: — Их тьмы и тьмы — безликих королей

забытых цезарей, магнатов–дураков.

Лишь Избранным забвенье не грозит

им пропуск дан через барьер веков.

Спроси–ка тех, что слушать нас готов,

— кто к ним дошел из тьмы веков

чьи имена сверкают из ночи?

— Мэтр Нострадам, Екатерина Медичи!

_________________________________________________________________________

((Полагаю, лучше выбросить следующие реплики — Автор. Шарманщик обращается к Королеве:

— А все ж, мадам остались некие вопросы.

Про Нострадама — друга моего.

Он более не пересекал границ веков,

судьбу избранника оставив с носом.

Он выкупил жизнь Марты у Небес,

по чести расплатившись с кредитором.

Но девочку тем самым мой герой не спас.

Оставив место разным спорам.

Королева: — Что я могу сказать об этой тяжбе? Сомненья нет, вмешался бес. (кивает на ЧЧ, прячущегося за лакеями) Мой яд не убивает дважды. Видит Небо, он во время умолк. А то такого бы еще потомкам напророчил, такие бы картины начертал… что в самый раз умом рехнуться… Недаром говорят: что сеешь, то и жнешь. Предначертанья огласив, ты путь к осуществленью им даешь.

Роже Бонтан (В сторону Время и Злободневности): — Да, слово, вроде как, не воробей. Попридержи язык, коль доброго сказать не можешь. Авось, хоть бесу не поможешь. Так не молчат ведь — хоть убей!

Появляется сын НострадамусаСезар:

Ну, мне–то думается — главное в другом.

Свободен человек — по предписанью свыше.

Но пусть прогнозов впредь никто не пишет.

И так полно советчиков кругом.

Закон. — И верно — в суе словом не обмолвись, указ не сформулируй, поправку ни введи! Всенепременно благое намеренье извратят и извращенное уже осуществят!

Злободневность:

— Еще с как бесстыжим вдохновеньем перевирают суть!

И в сторону другую гнут от правильного толкованья.

Сегодня, мол, совсем другие времена, нам не нужны старейшин назиданья! А ваша обветшавшая мораль, пошла б куда подаль!

Ч. Ч. — Вот это в точку! Люди метят в ад!

А сколько бился я над совращеньем?

Ведь человека надо было обучить

небесной кары меньше опасаться.

Смелей и дерзостней грешить -

В пороки мерзкие с восторгом окунаться!