Читаем Нострадамус и его пророчества полностью

8. В этом катрене мы находим предсказание об изобретении новых видов оружия. Апокалипсическое мышление Нострадамуса порождало жуткие картины, которые современные нострадамоведы рассматривают как предвидение атомной войны. Этот катрен обычно связывают с атомной бомбардировкой Японии в 1945 году. Ужасные шары, скорее всего, ядерные грибы, а город, превращенный в пыль, – Хиросима и Нагасаки.

9. Робертс признается, что текст настолько непонятный, что не поддается расшифровке. Однако Ле Пеллетье каким-то невероятным образом связывает этот катрен с «заговором Орсини», покушением на императора Наполеона 14 января 1858 года. Большая арка – колонна театра, в которую попала бомба, предназначенная для Наполеона III. Друг, предупредивший главного пленника (Орсини), – это Джузеппе Пьери. Герцога Ле Пеллетье превращает в руководителя, и, таким образом, обычный человек Орсини получает право стать героем катрена.

10. Этот катрен тоже связывают с «заговором Орсини». Наполеон III – вождь кельтов; осколок немного оцарапал ему щеку. Cave (фр. погреб) переделали в театр, и – смотри-ка! – получилась парижская Опера. Последнюю строку Ле Пеллетье интерпретирует следующим образом. Четверо – это Орсини, Пьери, Рудио и Гомес и неизвестные, как боги, охраняющие своего драгоценного императора (Ле Пеллетье так увлекся, что забыл о том, что ненавидит императора за то, что он стоит на пути претендента на трон Бурбона).

11. Солнце в качестве эмблемы часто использовали Карл V и Филипп II, а Нострадамус использовал Солнце для обозначения христианского мира и церкви. Те из Венеры, вероятно, морские пираты. Две последних строки так или иначе связаны с турками.

12. Единственное, что удается понять из этого подробного, но невразумительного катрена, – так это то, что кальвинистской Женеве грозит опасность – тема, к которой Нострадамус с удовольствием возвращается вновь и вновь. Аугсбург почти в 300 милях от Женевы. Возможно, название города упоминается в качестве подсказки. В 1530 году на имперском съезде в Аугсбурге было провозглашено так называемое Аугсбургское признание, составленное теологом, сподвижником Лютера Филиппом Меланхтоном. 25 сентября 1555 года в Аугсбурге было заключено соглашение между лютеранами и католиками Священной Римской империи и римским королем Фердинандом I, действовавшим от имени императора Карла V. Аугсбургский религиозный мир признал лютеранство официальной религией и установил право имперских сословий на выбор вероисповедания. В последней строке, вероятно, говорится об имперском нападении на по-прежнему отверженных кальвинистов.

13. Очень интересный катрен. Первая строка, казалось бы, должна иметь отношение к преемнику Карла V. Но он отказался от Нидерландов в пользу сына Филиппа раньше, чем был написан этот катрен. В 1558 году курфюрсты приняли его отречение и избрали императором Священной Римской империи его брата Фердинанда, которому не удалось изгнать турок из Венгрии, и, кроме того, Фердинанд обязался платить ежегодную дань султану. В любом случае он не имел отношения к Бельгии (Карл V отдал ее в 1555 году своему сыну Филиппу). Может, Нострадамус предвидел, что Фердинанд или Филипп воссоединят империю Карла V, или видел Генриха II, наследующего всю империю после соответствующей борьбы. В любом случае пророчество не сбылось. Если кто и организовал преследование, то Драгут и его пираты. К 1556 году они захватили все северное африканское побережье, и в 1565 году произошла Великая осада Мальты. Однако вероятно, что пророчество относится к теме «новых восточных завоеваний».

14. Очень интересное пророчество. Когда Сатурн и Марс будут во Льве, Испанию завоюют. Кем? Очевидно, одним из преемников Барбароссы, алжирским беем. В 1550-х годах это был Драгут – «африканский вождь». Возможно, речь идет не обо всей Испании, а об испанских фортах в Северной Африке. Во второй строке, возможно, имеется в виду Драгут, погибший при осаде Мальты (1565). Третья строка не поддается расшифровке. Что это за место рядом с Мальтой? Единственный ответ – корабль в море. Что или кто скрывается под загадочным словом «Геродда»? Если это Ирод, а первоначально Ирод – враг Христа, но тогда можно использовать его для любого мусульманского вождя. Но проблема в женском окончании слова. В первой строке, похоже, говорится, что французы нанесут сокрушительное поражение императору (римскому императору) или папе (правителю Рима).

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история (Центрполиграф)

История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике
История работорговли. Странствия невольничьих кораблей в Антлантике

Джордж Фрэнсис Доу, историк и собиратель древностей, автор многих книг о прошлом Америки, уверен, что в морской летописи не было более черных страниц, чем те, которые рассказывают о странствиях невольничьих кораблей. Все морские суда с трюмами, набитыми чернокожими рабами, захваченными во время племенных войн или похищенными в мирное время, направлялись от побережья Гвинейского залива в Вест-Индию, в американские колонии, ставшие Соединенными Штатами, где несчастных продавали или обменивали на самые разные товары. В книге собраны воспоминания судовых врачей, капитанов и пассажиров, а также письменные отчеты для парламентских комиссий по расследованию работорговли, дано описание ее коммерческой структуры.

Джордж Фрэнсис Доу

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Образование и наука
Мой дед Лев Троцкий и его семья
Мой дед Лев Троцкий и его семья

Юлия Сергеевна Аксельрод – внучка Л.Д. Троцкого. В четырнадцать лет за опасное родство Юля с бабушкой и дедушкой по материнской линии отправилась в Сибирь. С матерью, Генриеттой Рубинштейн, второй женой Сергея – младшего сына Троцких, девочка была знакома в основном по переписке.Сорок два года Юлия Сергеевна прожила в стране, которая называлась СССР, двадцать пять лет – в США. Сейчас она живет в Израиле, куда уехала вслед за единственным сыном.Имея в руках письма своего отца к своей матери и переписку семьи Троцких, она решила издать эти материалы как историю семьи. Получился не просто очередной труд троцкианы. Перед вами трагическая семейная сага, далекая от внутрипартийной борьбы и честолюбивых устремлений сначала руководителя государства, потом жертвы созданного им режима.

Юлия Сергеевна Аксельрод

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное

Похожие книги