"Нотариус из Квакенбурга"

— Слава Создателю, это просто страшный сон, — успокоил я себя. Потом встал, выпил воды и снова лёг. Больше в эту ночь мне ничего не приснилось.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ, в которой Мельхиор осматривает монастырь

На следующее утро за завтраком загадка собачьего воя выяснилась, когда Валерия пожаловалась, что он уже которую ночь не даёт ей уснуть. Спать мешала собака Патриции — маленький курносый спаниель местной породы по кличке Кокос. Недавно пёс заболел какой-то собачьей болезнью и очень мучился. По мнению Себастьяна спаниеля спасти было уже нельзя. Патриция попросила Озрика усыпить больного пса.

— Ты же занимаешься химией, и у тебя в лаборатории наверняка найдётся яд, который избавит Кокоса от мучений.

— Яд у меня есть, — нехотя отозвался Озрик, — но убить собаку я не смогу. Увольте. Если хочешь, Патриция, я могу после завтрака дать яд вам с Себастьяном и объясню, как этот яд нужно использовать, но травить Кокоса сам не буду.

— Спасибо и на этом, — сухо ответила Патриция и стала помогать Таис, кормить Ники.

— Вы занимаетесь ядами, Озрик? —поинтересовался мой патрон.

— Совсем нет, — ответил молодой человек. — У меня, конечно, хранятся некоторые опасные вещества, как и у любого химика, но мои интересы лежат в другой области.

— В какой же? — вытянул свой длинный нос в сторону Озрика нотариус.

— Мне хочется создать состав идентичный человеческой крови. Доктор Адам объяснил мне, какое значение для медицины будет иметь это открытие. Я увлёкся этой задачей и уже несколько месяцев провожу опыты.

— И как далеко вы продвинулись?

— К своему стыду должен признаться, что похвастать мне нечем. Я нахожусь ещё в самом начале пути.

— Ну что же, будем надеяться, что вы достигнете успеха, — пожелал удачи графу Мартиниус.

— Я рассчитываю рано или поздно синтезировать искусственную кровь. Отец поддерживает меня и даёт достаточно средств на оборудование лаборатории.

— Любопытно было бы взглянуть на неё, — заинтересовался нотариус.

— Пожалуйста, буду рад, — пригласил Озрик. — После завтрака я вам всё покажу. Заодно дам Патриции яд для собаки.

— Хочу посмотреть, как убивают Кокосика! — захныкал Ники, когда Таис повела его в детскую.

— Николаус, прекрати сейчас же! — прикрикнул на сына Себастьян.

— Папа, ну, пожалуйста. Я ещё не видел, как убивают собаку. Как свинью видел, а как собаку нет.

— Ничего в этом нет интересного, — поддержала Себастьяна Патриция. — Ники, иди с мадемуазель Таис в детскую.

— Это вам не интересно, а мне интересно, — продолжал упорствовать мальчик.

— Исключено! — отрезал Себастьян. — Ещё не хватало, чтобы ты смотрел, как умирает животное. Обойдёмся без тебя!

— Тогда возьмите меня с собой в лабораторию к дяде Озрику. Я тоже хочу посмотреть.

— Ладно, в лабораторию, я думаю, можно. Если, конечно, ты не против, Озрик?

— Пусть идёт с нами, — согласился его брат, улыбнувшись несчастному мальчугану. — Только уговор — ничего не трогать.

Вот так и получилось, что после завтрака мы отправились смотреть химическую лабораторию большой компанией: Озрик, я с нотариусом, Патриция с мужем и Таис с Николаусом. В последний момент к нам решили присоединиться и Валерия с Тобиасом. Чтобы Ники не отставал от нас, карабкаясь по лестницам, отец взял его на руки. По дороге Тобиас для нашего развлечения начал читать свои стихи:

Ах, если б ветром ты была,

Моё лицо бы обдувала,

Как лёгкий трепет сквозняка.

И тёплым, нежным покрывалом,

Меня всего бы обняла.

Ах, если б ветром ты была,

Ты б на плече моём спала![2]

Химическая лаборатория находилась в подвале замка. Это было обширное помещение с низкими сводами и без окон. Всё пространство лаборатории было занято дубовыми столами, уставленными мензурками, ретортами, колбами и горелками. В шкафах и на полках хранились различные вещества и реактивы. В помещении резко пахло и сопровождавшие нас дамы сразу стали недовольно морщиться.

Озрик провёл нас по своим владениям и, не обращая внимания на недовольные гримасы женщин, подробно рассказал о своих исследованиях. Было видно, что он по-настоящему увлечён химией; хорошо в ней разбирается. На покрытом пятнами от кислоты столе, он даже провёл для Ники не слишком ароматный опыт. Когда бесцветная булькающая жидкость в колбе превратилась в синюю, ребёнок от восторга захлопал в ладоши.

В конце экскурсии наш гид подошёл к железному шкафу с надписью «Опасно!» и, открыв его, достал тёмную бутылочку. Осторожно перелив с помощью пипетки совсем немного содержимого бутылочки в другую, Озрик наклеил на неё бумажку, на которой написал — «Яд!», затем передал Себастьяну. Ники, ковыряя в носу, внимательно следил за действиями молодого человека.

— Здесь у вас столько разных веществ. Как вы их не путаете? — удивилась Таис, разглядывая содержимое шкафа.

— Сам я знаю, где и что у меня лежит, а посторонние сюда не заходят.

— А что это за отрава? — задал вопрос брату Себастьян.