"Нотариус из Квакенбурга"

— Меня зовут Бенедикт Мартиниус, нотариус из Квакенбурга. А это мой помощник Мельхиор Лукас, — торжественно представил нас мой маленький патрон и прибавил: — Отец Гвиндалин меня хорошо знает и будет рад видеть.

Монах закрыл ворота и ушёл. Через некоторое время он вернулся и пригласил нас внутрь. Сопровождаемые привратником, мы оказались в так называемом реффектории — приёмном покое монастыря. Реффекторий — большое полутёмное помещение, уставленное вдоль стен деревянными скамьями, был пуст. Немногословный монах попросил нас подождать и опять ушёл. Не успели мы оглядеться, как в дальнем конце залы открылась дверь, и в реффекторий вкатился невысокий, кругленький как колобок, человек в чёрной одежде ордена Гведских Братьев и Сестёр. Увидев моего шефа, толстяк подскочил к нему, и они начали радостно обниматься и целоваться.

После первых приветствий, нотариус представил меня настоятелю. Отец Гвиндалин перекрестил меня со словами: «Да охранит вас Гведикус, молодой человек, и да будут успешными все ваши начинания!» Настоятель провёл нас в свои покои, где поставил на стол бутылку монастырского вина, нарезал на тарелочку сыр и начал расспрашивать Мартиниуса о том, что привело нас в Патерностер. Нотариус рассказал о нашем путешествии из Квакенбурга в Три Башни, потом попросил отца Гвиндалина показать нам святую обитель.

Настоятель позвонил в колокольчик и поручил вошедшему монаху показать нам всё, что мы захотим. Монаха звали брат Перегрин. Это был молодой дюжий детина с густой копной рыжих волос на голове. Брат Перегрин оказался неутомимым проводником и за несколько часов показал нам весь монастырь. Мы побывали в спикарии — складе для необмолоченного хлеба, в кузнице, в коровнике, на конюшне, осмотрели виноградник с давильней, солеварню и пескаторий — пруд, где монахи разводили карпов. Всюду кипела работа. Монахи и монастырская прислуга неутомимо делали каждый своё дело. Недаром эмблемой ордена Гведских Братьев и Сестёр является пчела. Завершили мы осмотр обители монастырской церковью, которую с трёх сторон окружало небольшое старинное кладбище.

Отдохнув и подкрепившись в трапезной копчёной рыбкой, мы сердечно простились с гостеприимными монахами и вернулись обратно в Крон. Зелёная карета с графскими гербами ждала нас у городского магистрата. Кучер сообщил нам, что граф Себастьян уже возвратился домой. К вечеру погода стала меняться. Похолодало, начинался дождь, и мы тоже поспешили в замок.

Хотя обратная дорога и была недолгой, всё же за это время мелкий моросящий дождик успел перейти в сильный ливень. Подгоняемые его холодными струями в начавших сгущаться сумерках, мы достигли замка. Переодевшись с дороги, мы с шефом отправились на ужин, сопровождаемые уже привычным звуком рога. Последний ужин в замке. Ведь завтра с утра домой!

В столовой было немноголюдно. На своём месте во главе стола сидел граф Бертрам и тихо о чём-то беседовал с Валерией. Кроме них в зале присутствовали Озрик, Патриция с Николаусом и Таис. Красавица гречанка опять возилась с непослушным ребёнком, а Патриция жаловалась молодому человеку на мужа, который снова вернулся пьяный и сейчас беспробудно спал на диване в курительной комнате. Озрик сочувственно кивал. Мы присоединились к ужинающим и с аппетитом принялись за жареную ветчину и горячие кукурузные оладьи с мёдом.

Закончив есть первой, Таис пожелала всем спокойной ночи и вышла из столовой. Следом за ней, продолжая разговор, ушли Патриция с Озриком, за которыми, как всегда что-то недовольно бурча, заковылял Ники. Когда мы с нотариусом перешли к кофе, поднялся и старый граф. Попрощавшись с дочерью, он поблагодарил нас за работу и пожелал счастливого пути домой. Улыбнувшись в последний раз нам своей величественной улыбкой, граф Бертрам Де-Бург скрылся в полумраке коридора. Если бы тогда я мог знать, что вижу его живым в последний раз!

Валерия предложила угостить нас золотистой хинной настойкой, которую присылали в замок из Новой Гвеции.

— Всего лишь полдевятого. Спать ещё не хочется. Тоби уехал до завтра в город, а без него мне так одиноко, — грустно сказала девушка.

Нотариус охотно согласился, и мы уютно устроились в гостиной. Собственноручно налив нам редкий напиток в красивые хрустальные бокалы, Валерия присела на свободное кресло и вздохнула:

— Ну, вот и ещё один день прошёл.

— Я слышал от Озрика, что скоро вы выходите замуж? — спросил нотариус, пробуя настойку.

— Да, это правда. Скорее бы проходили эти два месяца.

Мартиниус спрыгнул с кресла, подошёл к девушке и галантно поцеловал ей руку.

— Позвольте поздравить вас, Валерия. Тобиас произвёл на меня приятное впечатление. Мне кажется, это достойный молодой человек.

Валерия улыбнулась своей милой улыбкой.

— Вы правы, месьер Мартиниус. Тоби — прекрасный человек. Буду с вами откровенной. Я не так уж молода — скоро тридцать — и не так уж красива. Я очень долго ждала этого момента и не хочу, чтобы в последнюю минуту что-нибудь помешало моему счастью. Хочу семью, хочу детей!

— Где вы будете жить после свадьбы? Здесь?

Валерия отрицательно покачала головой.