Нотариус из Квакенбурга

– Обычная история. Скучающий молодой болван и красивая женщина, жаждущая любви и понимания. Когда Патриция появилась в замке, я сразу понял, что нравлюсь ей. Конечно, я старался обращаться с ней как с родственницей, но она своей женской интуицией быстро поняла, что тоже мне нравиться. Однако, месьеры, я клянусь вам, что наши отношения не шли далее безобидного флирта до тех пор, пока отец не пригласил на работу Таис Мелас. Таис просто вскружила мне голову. Должен признать, что возможно я был с ней слишком настойчив и получил заслуженный отпор. Мне пришлось извиниться, но чувств моих это нисколько не охладило. Совсем наоборот. Я объяснился с Патрицией и собирался в самом скором времени просить руки Таис.

На этом месте я почувствовал, как ревность уколола меня прямо в сердце. Боюсь, что в этот момент мое лицо выглядело не слишком дружелюбным.

– Кто еще мог знать о ваших отношениях с Патрицией? – спросил Вейш молодого человека.

– Никто, – ответил Озрик и, немного поколебавшись, добавил:

– Никто, кроме сестры. Я всегда просил у Валерии совета в сердечных делах.

– И как она относилась к вашему роману?

– Ругала меня и предупреждала, что это кончится плохо.

– Значит, Валерия была в курсе ваших планов и по поводу сватовства?

– Да.

– Себастьян мог догадываться о вашей связи?

Озрик слабо усмехнулся.

– Уже давно моего бедного брата интересуют только горячительные напитки, месьер инспектор.

Перед уходом, молодой граф еще раз смущенно попросил нас не разглашать полученные сведения. Вейш заверил, что постарается выполнить его просьбу. Мы с нотариусом согласно кивнули, и Озрик оставил нас.

Вслед за Озриком Де-Бургом инспектор решил выслушать Патрицию.

Однако Патриция в полной мере показала Вейшу свой высокомерный нрав. Едва войдя, она категорическим тоном заявила, что ничем не может помочь следствию. Выяснить обстоятельства случившегося – это долг королевской полиции, поэтому полиция должна заниматься делом, а не тратить время порядочных людей на бесполезные разговоры. На свою беду инспектор заикнулся о связи Патриции с Озриком, но воинственная дама окатила полицейского таким презрительным взглядом, что даже этот суровый человек смутился.

– Если вы, инспектор, думаете, что произошло убийство, так ищите убийцу, а не копайтесь в чужом грязном белье, – ледяным голосом процедила золотоволосая красавица и, кивнув нам с поистине королевским величием, удалилась. Задерживать ее Вейш не посмел.

– Ну и ну, – покачал головой инспектор, когда за Патрицией Де-Бург захлопнулась дверь, – дочь драгуна, а ведет себя так, как будто ее отец герцог!

За окном послышался знакомый звук рога, говорящий о том, что пора ужинать.

– Как, уже шесть часов? – удивился доктор. – Как быстро пролетело время!

– Да, – согласился с ним Вейш, – уже вечер, а мы еще не заслушали всех свидетелей. Как я понимаю, остались Себастьян Де-Бург, его сестра Валерия и Тобиас Сальватор.

– Ну, положим, Сальватора не было в замке, когда произошла трагедия, – заметил мой шеф, – а вот Себастьяна и Валерию интересно было бы послушать.

– Здесь я решаю, когда и кого нужно допросить! – свирепо уставился на крошечного нотариуса инспектор. – Запомните, Мартиниус! Я не нуждаюсь в ваших рассуждениях и советах! Вы, столичные жители, наверное, думаете, что здесь живут простаки, не способные отличить левый сапог от правого? Так вы ошибаетесь. И, хотя, признаюсь, у нас не часто совершаются преступления подобные этому, мы вполне можем утереть нос любому квакенбуржскому умнику!

– У меня и в мыслях не было покушаться на ваши прерогативы, инспектор, – нотариус скорчил такую покаянную мину, что доктор Адам не выдержал и фыркнул.

Успокоившись, Вейш решил допросить оставшихся свидетелей после ужина и милостиво позволил нам отправляться в столовую.

– Ну, что же, – воскликнул доктор, вставая с кресла, – как сказал Вергилий: «Quo fata trahunt retrahunque sequamur!»6

Глава двенадцатая В которой Мельхиору становится жалко Валерию

Перед ужином я заглянул к себе в комнату, чтобы привести себя в порядок. Неторопливо намыливая руки розовым портобельским мылом, я перебирал в памяти все увиденное и услышанное за этот долгий тяжелый день. Передо мной снова и снова вставало лицо графа Бертрама: жуткая маска с остановившимся навсегда взглядом. Я совершенно не представлял, кто мог совершить такое страшное преступление. Однако, успев узнать о сложных взаимоотношениях обитателей замка, я понимал, что среди них мог найтись кто-то, кто по неведомым мне причинам был способен убить старого графа. Мне вспомнились угрозы Себастьяна, когда он узнал об изменении завещания в пользу младшего брата. Вспомнилось, как Патриция в библиотеке обещала отомстить за свою любовь. А слова Озрика о том, что над всеми ними нависла какая-то опасность? Как разобраться в этом лабиринте?