Ноттингем

Митч остался с семьей в Гамильтоне. Они с Хлоей решили попробовать отношения на расстоянии, оба верят, что у них получится, но Ви считает, что Нью-Йорк вскружит Хлое голову, поэтому эти отношения обречены на провал. Мне хочется верить, что ребята правда смогут пройти через это испытание. На их месте могли оказаться и мы с Сойером.

– Не представляю, каково ему, – признается Сойер, неспешно перебирая мои пальцы. – Когда я собирался поступать в университет Сан-Франциско, меня до жути пугала мысль, что мы с тобой будем в паре часов езды друг от друга. А тут разные концы страны и часовые пояса.

Я сама чуть не сошла с ума, пока ждала, когда Сойеру придет ответ из университета механики. Когда они написали, что он зачислен и предложили стипендию, я поверила в чудо и еще сильнее полюбила стоящие на моей полке романы о любви, в которых герои получают долгожданный хеппи-энд.

Все вышло так, как мы и планировали, даже лучше. С подаренных отцом денег за «Додж» Сойер помог Скарлетт закрыть долги. Проблем с алкоголем за последние месяцы у нее не было, она продолжает посещать собрания АА, а еще начала встречаться с Хэнком. Кажется, Зоуи смирилась с последним фактом и даже не против.

Единственное разочарование в новой счастливой реальности – это заинтересованные взгляды проходящих мимо девушек, которые засматриваются на Сойера. В такие моменты я хочу нацепить на него огромную табличку «Он занят!». Знаю, что Сойер никогда не даст мне повода усомниться в нем, но это не мешает каждый раз изнывать от ревности.

– Можно спросить? – слегка неуверенно начинаю я, постукивая пальцем по его согнутому колену.

– Плохое начало.

Рассмеявшись, я упираюсь затылком в его плечо и поворачиваю голову, чтобы взглянуть в глаза.

– Ты хоть когда-нибудь ревнуешь меня?

Вскинув брови, Сойер молчит какое-то время.

– Постоянно.

– Правда?

– Давай чуть меньше энтузиазма в голосе. – Усмехнувшись, он проводит пальцами по своим волосам. – Не знаю, как точно описать это чувство. Больше похоже на ревность вперемешку с гордостью.

– Это как?

– Когда я вижу на тебе похотливые взгляды парней, то хочу задушить их и оторвать головы. Но если они смотрят на тебя с интересом и восхищением, я думаю: да, она такая, именно так на нее и нужно смотреть.

– Смотреть можно, трогать нельзя.

– Именно.

– Только если я сама не попрошу их об обратном.

Закатив глаза, Сойер взъерошивает мои волосы, потому что прекрасно знает, как я это не люблю.

– Сворачивай проверку на собственника, я не хочу об этом думать.

Поймав мой подбородок пальцами, он дарит мне поцелуй. Глубокий и чувственный. И я понимаю, что в жизни не захочу, чтобы ко мне хоть когда-нибудь прикоснулся другой парень.

Когда Сойер отстраняется, я едва сдерживаю недовольный стон, потому что отчаянно желаю продолжения.

– До меня только сейчас дошло, – выдыхает он в мои губы, – ты сказала, что взяла с собой чемодан книг? Порнокниг? Серьезно?

– Конечно, ведь я люблю тебя почти так же сильно, как свои книги. Как думаешь, если бы наша история была книгой, как бы она называлась?

– В поиске холодных членов и запаха турбулентности.

– Ты ужасен в названии вымышленных книг!

– Ладно, а как бы ты назвала ее?

– Думаю, нам идеально подойдет: «В Ноттингеме звезды падают в грязь». Как тебе?

– Слишком длинное, буквально как член Вео.

– Знаешь что? С этой секунды я запрещаю тебе говорить о моих книгах. Больше ни слова.

Сжав меня крепче в объятиях, Сойер совсем не выглядит расстроенным, а стоило бы. Он снова прикасается своими губами к моим, и мы оба почему-то смеемся сквозь поцелуй.

Как бы я ни любила книги о любви, я знаю, что в жизни меня не ждут все эти невероятные приключения в стиле фэнтези, но, когда рядом Сойер, они словно и вовсе не нужны.

Однажды, как в сказке, настанет день нашей свадьбы, я обязательно буду заниматься ее организацией сама и наверняка сведу Сойера с ума своим яростным желанием все контролировать. И я точно знаю, что он, с его железным терпением, выдержит меня даже в самом нестабильном состоянии.

Он любит меня без масок – истеричную, вредную, плаксивую и упертую. Я люблю его спокойствие, терпеливость и желание оживить предметы, которые многие уже давно списали со счетов. Может, все эти годы, пока я носила маску и хоронила себя настоящую, Сойер чинил и восстанавливал меня, как проделывает это с машинами?

В этом году я поняла одно: как бы ты ни падал в грязь лицом, ты обязан встать и идти дальше, не закрываться в себе, не стесняться себя. Окружить себя близкими, в обществе которых чувствуешь себя безопасно. И ни за что на свете не поддаваться травле в интернете или за его пределами. Это разрушает тебя и их. Это разрушает человечность. Ты не можешь с этим бороться, но можешь поменять к этому свое отношение. И ни в коем случае не нужно искать изъяны в себе, не нужно винить себя за вес, прыщи на лице, неровный прикус, цвет волос, стиль одежды или музыкальный вкус. Нужно ломать правила и систему Ноттингема.

С общественным давлением в этом году мне помогли справиться друзья и близкие, и, надеюсь, однажды я и сама смогу помочь кому-то в похожей ситуации.