Нова. Да, и Гоморра

Она продолжала, словно читала вступление к учебной брошюре. Что ж, неплохое вступление.

— А кстати, — закончила она, и по тону было ясно, что она не сразу решилась задать этот вопрос, — что у твоего парня с глазом?

Питт помолчала, ковыряя носком землю.

— Подрался тут с одним… потом воспалилось.

— Ясно, — сказала Сью; девушки глянули в сторону леса. — А почему он не выйдет? Никто тут его не тронет.

— Он стесняется. А еще он плохо слышит.

— Ну ладно, пусть остается где хочет.

— Здорово, наверное, путешествовать в этой вашей машине, — сказала Питт.

— Хочешь зайти внутрь?

— Нет-нет! Ой, мне уже пора!

Через мгновение она исчезла между деревьев. Возможно, успела заметить меня на балконе.

— До свиданья! — крикнула Сью. — Передай ему еще раз спасибо, что покатал меня над горами! Было здорово!

Через минуту над деревьями, сбивая тонкие ветки, взмыла метла.

Я вернулся к себе. Вошла Мейбл и, усевшись бочком на мой стол, принялась разглядывать бланки, которые я заполнял.

Я придумывал, о чем бы поговорить, чтобы избежать спора с боссом.

— Слишком трудно найти что-нибудь, о чем мы не будем спорить, — сказала Мейбл. — Может, закончим?

— Давай. Только у меня не было возможности спорить.

— Отлично. Продолжай.

— Это ты продолжай. У меня есть единственный способ тебя поймать: дать тебе наговорить столько, чтобы ты сама загнала себя в тупик.

Она положила бланки на стол.

— Поймай себя сам на очевидной банальности: допустим, мы провели линию, установили розетки. Никто не заставит их ими пользоваться. Не хотят — не надо.

— Эх, Мейбл! Это дело принципа!

— Я еще не загнала себя в тупик.

— Послушай… Ты начальник. Я сказал, будем делать по-твоему. И я от своих слов не отступаюсь. Спокойной ночи!

Раздосадованный, но с чистой совестью и в серебристом костюме, я вышел из рубки.

Фрэнк Фальто как-то говорил мне, что по-французски это называется l’esprit d’escalier — остроумие на лестнице. Самые убедительные доводы придумываются задним числом. Я лежал на подвесной койке в новой комнате и не мог уснуть.

Вечер шуршал листьями за окном, бросая на стекло золотые покерные фишки. Поворочавшись, я встал и вышел взглянуть на игру.

На берегу речки я постоял, ногой сбрасывая камешки в воду, посмотрел, как закручиваются воронки, прошел немного вверх по течению. Впереди шумел водопад, сзади демоны на гусеницах Ядозуба смеялись и пили пиво.

Потом кто-то позвал их внутрь, и со мной остались только вечер и шум воды.

И неожиданный смех над моей головой…

Я посмотрел на камни над водопадом.

Там, качая ногами в кедах, сидела Фидесса.

— Привет, — сказал я.

Она молча кивнула, глядя на меня так, будто знает какую-то тайну. Потом спрыгнула и пошла вниз.

— Эй-эй, осторожней! Не поскользнись…

Она не поскользнулась.

— Блэки!

— Мм… Чем могу быть полезен?

— Ничем! — Она сверкнула карими глазами. — Хочешь на вечеринку?

— Что?

— В Небесную обитель.

Так. Раз кабель к ним сегодня не протянули, они там решили, что я одержал верх.

— Знаешь, пока я ничего не сумел для вас сделать. — Ох уж это хитрое «пока». Я почесал в затылке, проделал еще несколько движений, демонстрирующих мою нерешительность. — Очень мило, что вы с Роджером решили меня пригласить.

— Вообще-то, это я тебя приглашаю. Кстати, — (заговорщицкий взгляд), — почему бы тебе не прихватить какую-нибудь из ваших девчонок?

Целую секунду я думал, что это приглашение без всякой задней мысли.

— Роджер бы немного обиделся, если бы узнал, что я нарочно за тобой спустилась.

Парень я высокий, красивый, темнокожий, поэтому привык к подобному обхождению со стороны различных дам даже в наш просвещенный век.

Так что нисколько не смутился.

— Конечно. С удовольствием.

Моей задней мыслью был шанс вытащить туда Мейбл и убедить ее в моей правоте. (И дьяволы, ступив на ангельский порог… я прикончил эту мысль в зародыше.) Кроме того, я все еще на нее злился. Кто захочет отправиться на вечеринку с противником в споре?

Я посмотрел в сторону Ядозуба. На верхней ступеньке трапа сидела Сью с книгой на коленях.

— Эй!

Она подняла голову. Я помахал рукой: иди, мол, сюда. Она отложила книгу и спустилась к нам.

— Чем занимается Скотт?

— Спит.

Одна из причин, почему Скотт никогда не станет дьяволом: он может спать где угодно и когда угодно. А дьявол должен всю ночь не спать от переживаний, а к утру не уснуть оттого, что чересчур взволнован найденным к рассвету решением.

— Хочешь на вечеринку?

— Конечно.

— Фидесса приглашает нас в Небесную обитель. Увидишь свою приятельницу Питт.

Она нырнула мне под руку, положила голову мне на плечо и нахмурилась:

— Питт — странная девушка. — (Морщинки на лице семнадцатилетней девчонки просто очаровательны.) — Но она мне нравится. — Сью подняла голову, ухватилась за большой палец моей правой руки и спросила: — А когда идем?

— Сейчас, — ответила Фидесса.

Мы полезли по камням наверх.

— Когда-нибудь летал на метле? — спросила Фидесса.

— В Академии я возил на ней жену на занятия и с занятий, — ответил я (интересно, как это я до сих пор не включил такой важный факт в свое повествование. Надо подумать на досуге). — Давай поведу.