Новая эпоха

— Да не посылал он его, досточтимый! Прибыл гонец от вождя Онобы с вестью о подходе римлян, и "сияющий" велел Крусею передать коннице его приказ готовиться к бою. А он вдруг взял — якобы по приказу "сияющего" — турму тяжёлой кавалерии и сотню кониев и повёл их галопом! "Сияющий" сам рвёт и мечет!

— Ясно. После боя с ним разберёмся, и лучше бы ему из него не возвращаться, — в любом социуме всегда есть небольшая прослойка суперблатных, которым по факту можно то, чего нельзя остальным — формально-то никому нельзя, но им это сходит с рук. У нас это "блистательные", эдакое "княжеское" сословие, потомки древних тартесских царей и в этом качестве эдакий кадровый резерв монархии на случай пресечения царского рода. Ведь какой-нибудь безродный "Бориска на царстве" — это нехилая предпосылка к большой смуте, а нахрена ж нам и нашим потомкам смута? Проходили мы это уже — ага, в другое время и в другом месте. Так что нужное это сословие, и ради этого многое терпеть приходится, но чтоб на войне ТАКОЕ отчебучить! Унизить публично пусть бутафорского, но главнокомандующего в присутствии всего войска, наплевав на его приказ и проявив самоуправство — такого спускать уже нельзя. И это, пожалуй, и есть тот долгожданный повод для показательной расправы, который как раз и необходим для вразумления всего "блистательного" сословия. Жаль людей, которых сгубит сейчас этот жаждущий славы идиот, но "по понятиям", если нет жертв, то нет и преступления, а если нет преступления, то за что тогда наказывать? Куда проще было бы в бою его "геройски пасть", как Бенат и предлагал, но нам этот Крусей разве павшиим героем и примером для подражания нужен? Нужен — осуждённый военно-полевым судом и наказанный по заслугам преступник…

На полпути примерно до Гасты встречаем гонца от Ротунда — тяжко там нашим лузитанам и кельтикам, подмоги просят. Выслушав, направляю его обратно к его вождю с приказом отвести конницу на соединение с нами. Его там, похоже, отходящий противник на свои главные силы выманил — так теперь наша очередь аналогичный сюрприз дикарям преподнести. А то привыкли тут, понимаешь, что это они с другими так делают, а другие с ними — нет. С нами о таком уговору не было. Выезжаем на гряду холмов, с которой стены Гасты уже видны, а навстречу наш "блистательный" герой — ага, первым улепётывает, как и следовало ожидать. Без плаща, без шлема, даже меч где-то посеять ухитрился, то и дело нахлёстывает коня с перепугу, и глаза квадратные, а за ним следует едва только половина его тяжеловооружённой турмы, да от сотни кониев две трети где-то.

— Проклятые дикари отступают! Я ничего не мог поделать! Остановите их!

— Обязательно. Арестовать!

— Кого? МЕНЯ арестовать?!

— Ага, собственной персоной. Суд решит, повесить тебя или засечь витисами…

— МЕНЯ повесить?!

— А кого же ещё? Связать, пересадить задом наперёд и в тыл! — некогда тут с этим ущербным уродцем лясы точить, впереди идёт бой и гибнут люди получше его…

— Нам продолжать отступать? — спросил подъехавший Битор.

— И поскорее! Я сейчас перестрою свою алу, а ты передай Ротунду и Сабану, чтоб резко отрывались от противника вместе с твоими и сымитировали беспорядочное бегство. Проскочите в интервалы между нашими турмами и выстроитесь за ними, а мы им встречный удар нанесём.

Вождь кельтиков уносится, я отдаю команды на перестроение, рядом и Володя свою алу к моей пристыковал и тоже перестраивает аналогичным манером, сзади, судя по приближающейся пыли, Рузир ещё на подмогу нам кого-то послал, а впереди — нет, ну в начале-то наверняка всё это выглядело красиво, уж это-то римляне умеют, да только не застали мы того красивого начала, а застали уже вот это безобразие, когда там всё уже так перемешалось, что только по здоровенным легионерским скутумам союзничков-римлян и распознаешь. Хотя, возможно, это и союзные когорты латинян, ничем по снаряжению от легионеров не отличающихся — водится такое за гордыми квиритами, под самый первый удар противника союзную пехоту подставить, а легион потом, сохранив и строй, и кураж, показательно побеждает. Позади этой месиловки, вроде бы, проглядываются "шашечки" легионных манипулов, и это-то уж точно Пятый Дальнеиспанский. Даже веет от него чем-то эдаким, знакомым. Старых знакомцев в нём встретить — это сильно маловероятно, те давно уж на заслуженном дембеле, но Испания есть Испания — и по три года римляне в ней служат, и по пять, пока сенат не соизволит наконец достаточно смены им направить. Пятый Дальнеиспанский и Восьмой Ближнеиспанский — неизменно самые "ветеранистые" из римских легионов — ещё не профессионалы Мария, конечно, но наиболее к ним близки.

Вот и лузитаны с кельтиками к нам несутся — наши, конечно, а за ними следом — вражины. Ну, раз купились — тем хуже для них.

— Сохраняем интервалы между турмами! Вперёд галопом — марш! — кавалерии для хорошего удара нужен разгон, а у нас и турмы тяжеловооружённые, и находимся мы выше, и не использовать этих преимуществ было бы верхом идиотизма.