Новая эпоха. От конца Викторианской эпохи до начала третьего тысячелетия

Большинство либералов, рядовые члены парламента в Лондоне и на юге страны старались утешить Асквита в его горестях. Партии теперь досталась роль официальной оппозиции коалиции Ллойд Джорджа, хотя критиковать ведение войны, которую сами же и начали, было как-то не с руки. Все, что их объединяло, – это верность принципу laisser-faire в экономике и неприязнь к «неизлечимым порокам характера» нового премьер-министра, как выразился Асквит. Нонконформисты и провинциальная часть партии вместе с горсткой членов парламента, включая Черчилля, поддержала Ллойд Джорджа. Со временем к этой «горстке» присоединятся многие либералы в палате общин.

* * *

Таким образом, Либеральная партия раскололась на две части, как это произошло тридцать лет назад по вопросу самоуправления в Ирландии. В этом случае, однако, схизма оказалась роковой. В отличие от либералов Гладстона 1880-х либералам Асквита недоставало внятного политического кредо и устойчивой социальной базы. Нонконформизм как идеология уже утратил популярность в народе, а проблемы свободной торговли, экономики без вмешательства государства или ирландское самоуправление сейчас не имели значения. Суть социальной и политической борьбы в первой половине XX века сводилась к противостоянию капитала и труда, и ни одна из этих сторон не рассматривала либералов как своих защитников. Для рабочих путеводной звездой теперь служила партия лейбористов, а крупные финансисты и промышленники все больше смотрели в сторону консерваторов. Однако партия старой Англии тоже менялась в соответствии с меняющимися временами, вбирая в себя и продвигая новых людей с новыми идеями – таких, как Лоу или Болдуин. К тому же они обладали куда более мощными финансовыми ресурсами, чем либералы, не говоря уже о лучших связях с социальной элитой и прессой. Кроме того, сама избирательная система в Британии способствовала четкому разделению двух ведущих партий с противоположными программами. Третьей, меньшей по численности партии с более текучей повесткой, всегда суждено было иметь слабое представительство в парламенте.

За исключением, собственно, Ллойд Джорджа, либералы в новый коалиционный военный кабинет не вошли. Среди чиновников пониже рангом также преобладали юнионисты, поскольку Бэлфур получил пост министра иностранных дел, а Карсон обосновался в адмиралтействе. Лоу стал лидером палаты общин, а заслуженный тори лорд Керзон возглавил верхнюю палату. За вычетом премьера, единственным признаком того, что правительство «коалиционное», а не чисто юнионистское, служило присутствие в кабинете лейбориста Хендерсона. По сути, Ллойд Джордж оказался этаким президентом без партии. Он умело руководил кабинетом и деятельностью своих министров, многие из которых получили назначения как друзья премьера из делового мира.

Эта система дала Ллойд Джорджу возможность контролировать абсолютно все внутри страны, и довольно многое в делах войны. «Он нажимал на рычаги, – писал один правительственный служащий, – и в движение приходили Вестминстер, Флит-стрит, партийные кабинеты, городские и деревенские советы и избирательные кабинки». Черчилль, занявший в правительстве должность министра вооружений, с энтузиазмом воспринял деспотизм премьера, лидеры юнионистов же смирились с ситуацией, поскольку она давала им власть без особой ответственности. «Если этот выдающийся беспринципный человечек желает быть диктатором, – говорил Бэлфур, – пусть будет». В течение последующих месяцев Лоу и Ллойд Джордж станут успешными деловыми партнерами, несмотря на разительный контраст характеров.

Король входил в число многих, обвинявших Ллойд Джорджа в двуличии, и этим претензии монарха к своему премьер-министру не ограничивались. Ллойд Джордж регулярно пренебрегал ответами на письма короля и не всегда являлся на зов из Букингемского дворца. Человек, поднявшийся до политических вершин исключительно благодаря собственным достоинствам, мог относиться к наследственной монархии только с презрением; ему доставляло удовольствие обращаться с королем «гнусно» (эпитет самого Георга V). Так произошла еще одна революция военного времени: политик из среднего класса ставит в неловкое положение особу королевской крови. Репутация Ллойд Джорджа как «человека из народа» еще больше укрепилась, когда на три министерские должности в коалиционном правительстве он пригласил лейбористов.

Ллойд Джордж описывал свое правительство как коалицию «ради победы в войне». Он использовал ужасы военных действий во Франции как аргумент для продолжения войны, заявляя, что «преступники» должны быть «наказаны». Это его послание подхватил давний и преданный соратник лорд Нортклифф, а вместе с ним Макс Эйткен, владелец Daily Express. Эйткен, сыгравший немалую роль в деле смещения Асквита, вскоре получит титул, станет бароном Бивербруком и займет пост министра информации в правительстве. Благодаря пропаганде Ллойд Джорджа страна продолжала поддерживать войну, хоть и с неохотой.