Новая эпоха [с иллюстрациями]

– А где на твоём гонце было написано, что он к правительсьтву, а не к твоим сообщникам по мятежу? Мало ли, чего он на словах говорит? Хоть и не было меня там, но прекрасно представляю себе в цвете и в лицах, как вяжут твоего гонца и доставляют не к Фабрицию и даже не к Хренио, а просто "куда следует", то бишь в кутузку, потому как не до него совершенно – мятеж надо пресекать и подавлять.

– Но ведь разобрались же?

– Ага, ТЕПЕРЬ – разобрались. Ты хотя бы понимаешь, что не остановись твои передовые разъезды, а продолжи движение – бой бы уже шёл полным ходом!

– Да нельзя было иначе, Максим! Видел бы ты, как наши разбушевались, когда узнали, что вы опять идёте без них! Обиделись так, что мог вспыхнуть насоящий мятеж! Я только этим немедленным приказом о походе и угомонил их! Конечно, мне следовало бы сразу же и гонца послать, пока ещё только собирались, но кто бы мне позволил? Говорю же, и так-то едва их угомонил…

– Отчего же тогда на Совете не сказал, что у тебя всё настолько серьёзно?

– Да стыдно было признаться, ну и рассчитывал, что побузят и успокоются, а оно вон, как вышло. Всё понимаю, но иначе – не мог…

– Ладно, что сделано – то сделано, и довольно об этом. Теперь выправлять надо то, что вы наворотили.

– А что наворотили-то?

– По плану наши легионеры должны были уже приближаться к переправе через Тинтос, а где они находятся по вашей милости? Конница и лёгкая пехота должны были уже форсировать Тинтос и двигаться к устью Бетиса, а где сейчас на самом деле большая их часть? И как теперь всё это навёрстывать? Вот он, результат вашего самовольства…

– Ну так тогда спешить надо!

– Ага, поспешишь тут! – я указал вождю на вагенбурги, которые снова начали разбирать, да на тяжёлую пехоту, начавшую снова перестраиваться в походные колонны, а затем – на довольно узкий проём ворот "КПП", – Теперь иначе сделаем. Дуй к своим и поднимай легковооружённых. И к Битору гонца пошли, пусть тоже поспешает. Сейчас мои легковооружённые пройдут, за ними – вон та когорта легионеров, а за ней – твои. Потом ещё одна когорта, а за ней – кельтики Битора. И своим прикажешь, как нагонят их – пропустить вперёд. Все они, не дожидаясь нас, дуют форсированным маршем к Тинтосу и поступают в распоряжение Володи. Я постараюсь предупредить его, но тот, кого ты пошлёшь с авангардом, на всякий случай должен остановить отряд и выехать вперёд с двумя людьми, как ты выехал ко мне. И он должен сказать Володе: "Над всей Испанией безоблачное небо".

– Разве? – Ротунд с сомнением взглянул на тучи.

– Для нас – безоблачное, – заверил я его.

– Валод поймёт, что это значит?

– Он – поймёт, гы-гы! Только смотри, ко мне сперва своего помощника направь, и я проверю, как он запомнил. Если забудет или переврёт – сам понимаешь…

– А ты ему ещё напиши, чтобы передал Валоду.

– Напишу, не беспокойся. Да, вот ещё что. Когда разберутся, пусть передаст Володе, что лузитаны должны быть с его главными силами, а в авангард пусть кельтики Битора выдвигаются. Скажет, что я так велел.

– Всё-таки не доверяешь нам до конца?

– Не доверял бы – не направил бы сейчас вперёд. Но ты подумай сам, Ротунд, хорошо ли это будет, если твои лузитаны окажутся впереди в момент встречи с теми, не нашими? Если уж вам судьба схлестнуться с соплеменниками, то надо хотя бы сделать так, чтобы не вы первыми атаковали их, а они – вас.

– Кто первым напал на своих, тот и предатель? – ухмыльнулся вождь, въезжая.

– Ага, он самый. Они, конечно, всё равно будут вас в предательстве обвинять, но после их первого нападения это будет выглядеть заведомо несправедливо.

– И тогда наши обидятся и обозлятся, – въехал Ротунд окончательно, – Да, ты хорошо придумал, так и сделаем. На острие фалькаты я видел таких соплеменников, но… всё-таки соплеменники…

– То-то и оно…